Культуры эпохи докерамического неолита

Натуфийская культура, постепенно развиваясь, превратилась в докерамическую неолитическую индустрию. Новые культуры сохранили многие мезолитические традиции, но в то же время приобрели и некоторые новые черты. Несмотря на то что рядом друг с другом эволюционировали различные культурные модели, общий вектор их развития был направлен на увеличение роли производящего хозяйства, оседлый образ жизни, появление более крупных сообществ и усложнение материальной культуры.

Мы уже видели, как особые условия окружающей среды позволили Иерихону очень рано превратиться в крупный город, в то время как в Нахаль-Орене, на горе Кар-мель, на террасе перед пещерами, вырастали все новые и новые хижины, а народы, обитавшие на Иудейских холмах, до сих пор жили в пещерах.

В Иерихоне докерамический неолит продолжался очень долго. Археологи подразделили его на два основных периода, назвав их А и В. Во время докерамического неолита А здесь появилась открытая стоянка, состоявшая из жилищ с криволинейными основаниями, очень похожими нате, что были найдены в Эйнане и Нахаль-Орене. Некоторые из них представляли собой полуземлянки со ступеньками, ведущими от входа внутрь помещения. По результатам радиоуглеродного анализа мезолитические слои Иерихона датируются примерно 7800 г. до н. э. Неолит начался почти сразу после этого. Первая оборонительная стена была построена, когда город достиг значительных размеров. Это случилось, вероятно, в 7000 г. до н. э., так как в более поздние периоды (судя по археологической стратиграфии) ее несколько раз перестраивали. Радиоуглеродный анализ показал, что все эти изменения были сделаны между 6850 и 6770 гг. до н. э.

В одном месте были найдены двадцать семь слоев периода докерамического неолита В, причем девятый снизу датируется, по результатам радиоуглеродного анализа, примерно 5850 г. до н. э. Другая дата того же слоя – около 6250 г. до н. э. плюс-минус 200 лет. Докерамический неолит, вероятно, продлился в Иерихоне до конца 6-го тысячелетия до н. э. Люди, жившие и в период А, и в период В, хоронили умерших под полами своих домов. Этот обычай, судя по всему, они получили в наследство от натуфийцев. Но когда докерамический неолит подошел к концу, об этой традиции внезапно забыли. Мы не знаем, когда точно появилась новая культура, характерная для керамического неолита Иерихона (большинство современных ученых считает, что смены культур (и этнической принадлежности населения) в Иерихоне между периодами докерамического и керамического неолита не было – речь, возможно, должна идти о глобальной перестройке поселения, последовавшей за его упадком, причины которого точно не известны: это могло быть связано как с природными, так и с антропогенными (экстенсивная эксплуатация земель, увеличение численности населения) катаклизмами. – Пер.).

Одной из наиболее интересных находок в Иерихоне стали несколько обмазанных глиной черепов. Кэтлин Кеньон довольно ярко описала их: «Нижняя часть этих черепов была покрыта глиняной обмазкой, которой старались придать индивидуальные человеческие черты. В глазницы вставлены ракушки. У шести из них ракушки двустворчатые, с вертикальной прорезью между створками, имитирующей зрачки. В глазницы седьмого вставлены ракушки-каури, горизонтальный проем в которых создает странный реалистичный эффект». Под другим домом было похоронено более сорока умерших. Черепа некоторых из них были удалены, причем нижнюю челюсть оставили на месте. У большинства обмазанных черепов нет нижних челюстей, и, следовательно, между этими двумя явлениями может быть какая-то связь.

Как мы уже видели, у натуфийцев было принято собирать черепа, а в Иерихоне этот древний обычай, судя по всему, продолжил существовать. Правда, обмазывание их глиной – явление, несомненно, новое. Многие примитивные племена, особенно в Меланезии, и в наши дни сохраняют эту традицию, обмазывая черепа своих умерших и вставляя в их глазницы ракушки. В Иерихоне это стало практиковаться впервые.

В докерамическом Иерихоне появился и другой, не менее интересный вид искусства, предметы которого были впервые открыты в общественном здании, возможно храме, во время раскопок Джона Гарстанга, проводившихся в начале 30-х гг. Он нашел три антропоморфные глиняные статуи: бородатого мужчины, женщины и ребенка, выполненные почти в полный рост. И снова, для того чтобы показать глаза, художник использовал ракушки. Статуи были раскрашены красной краской (возможно, охрой) и должны были стоять так, чтобы смотреть на них можно было только спереди, потому что они плоские, почти двухмерные и только их передняя часть была тщательно обработана. Недавно в других зданиях были найдены фрагменты аналогичных, но более стилизованных статуй. В чем-то они очень похожи на изображения, вырезанные на менгирах Юго-Западной Европы и датирующиеся неолитом и энеолитом.

Эти большие скульптуры, как правило, обнаруживают в поздних слоях докерамического периода. Мы уже видели, что в более раннем храме использовались маленькие женские и зооморфные статуэтки, связанные, возможно, с культом плодородия. Появление больших изображений мужчин может свидетельствовать о развитии более сложных мифологических представлений. Три антропоморфные фигуры, найденные Гарстангом, можно назвать первым изображением священной троицы, состоящей из бога-отца, бога-сына и богини-матери. Отметим, что эти статуи стоят рядом друг с другом в священном месте. Подобная триада снова появится только в 4-м тысячелетии до н. э. в Шумере, а потом ей будут поклоняться по всему Востоку.

Докерамическая неолитическая культура Нахаль-Орена развивалась иначе. Это поселение появилось в эпоху мезолита, когда на скате перед пещерой появились несколько насыпных стен. Возможно, эту насыпь поддерживали какие-то конструкции, сделанные из недолговечных материалов. Круглые и овальные хижины были построены здесь чуть позже, уже в начале докерамического неолита, а в конце этого периода появились четырехугольные строения с довольно массивными каменными основаниями. Правда, это поселение никогда не было больше маленькой деревушки. Археологи нашли здесь на удивление много привозных предметов, в число которых входили маленькие отполированные топорики, использовавшиеся, вероятно, в ритуальных целях и сделанные из нефрита, твердого камня, не встречающегося в Палестине, и несколько орудий из анатолийского обсидиана. Религиозное искусство Нахаль-Орена было представлено небольшими и довольно схематичными женскими статуэтками, вырезанными из гальки и очень напоминающими аналогичные фигурки, которые делали носители поздненеолитической ярмукской культуры.

Раскопки сейчас ведутся на пути к Бейде, где Дайана Киркбрайд обнаружила еще одно небольшое поселение эпохи докерамического неолита, которое существовало, по крайней мере частично, одновременно с Иерихоном времени докерамического неолита А. (Радиоуглеродный анализ, проведенный в Британском музее, дал дату 6830 г. до н. э. плюс-минус 200 лет.) В наши дни воды здесь нет на протяжении девяти месяцев в году, но в те времена, когда здесь была деревня, климатические условия, видимо, отличались от современных.

На маленьком продолговатом телле были найдены четыре группы строений. Комнаты части из них оказались квадратными, симметрично расположенными, входящими в центральный коридор. Некоторые из них, как считается, не были жилыми – там хранили припасы, а это свидетельствует о том, что их жители вели активную торговлю. Для поселения характерна строгая планировка – здания располагались вокруг главной прямоугольной площади.

Бейда располагается примерно в 8 километрах к северу от Петры, места, позднее превратившегося в важный центр караванной торговли, населенный набатеями (полукочевой семитский народ, основавший царство на части территории Эдома и Заиорданья; в III – начале II в. до н. э. они утвердились в южном Заиорданье и Негеве. – Пер.). Поселение докерамического периода находилось на слиянии двух караванных путей, очень популярных в более поздние времена: первый из них – это так называемый «царский путь», который вел из Аравии и Акабского залива вдоль края вершин Эдом и Моав в Сирию и на север; второй шел от Негева и долины Араба в Петру, а затем через Маан и Вади-Сирхан в центральную Аравию и к Персидскому заливу.

До того как делать какие-то выводы, нам придется подождать, пока Дайана Киркбрайд закончит свою работу и опубликует финальный отчет. Мы знаем о том, что из камней этого региона до сих пор делают красители. Красный и желтый песчаник, зеленый и синеватый малахит и другие материалы добывают здесь в большом количестве. Недалеко отсюда находятся залежи бирюзы и других полудрагоценных камней. Возможно, Бейда действительно была крупным торговым узлом, но результаты раскопок не позволяют определить, чем именно здесь торговали.

До недавнего времени все культуры эпохи докерамического неолита объединялись в одну – тахунийскую, получившую название в честь Вади-Тахун, расположенного в центральной Палестине, где впервые была найдена характерная для этого периода индустрия. У всех культур докерамического неолита Палестины есть много общего. Но стоит также обратить внимание и на местные особенности, не позволяющие свести все эти индустрии к одной культуре. Индустрия Нахаль-Орена ближе к классической тахунийской, чем оба этапа докерамической культуры Иерихона, но оба этих памятника сильно отличаются от тахунийской индустрии Иудейских холмов и Негева, именно за которыми закрепилось это название.

Кремневая тахунийская индустрия унаследовала некоторые геометрические микролиты, свойственные для натуфийской культуры, но у большинства артефактов появилась новая форма. Кремневые резцы были обработаны поперечной ретушью. Они очень напоминают некоторые позднемезолитические орудия Центральной Европы. Черешковые наконечники стрел, которые редко встречаются в поздненатуфийских слоях, здесь находят в больших количествах. Лезвия серпов стали больше, чем в период господства натуфийской культуры. Число больших палок-копалок, резцов и продолговатых пластин значительно увеличилось.

В период развитой тахунийской индустрии на Иудейских холмах стали делать керамику и некоторые каменные предметы, по текстуре очень похожие на те, что археологи находят в ранних слоях керамического неолита Иерихона. Значительно возрастает количество отполированных орудий.

Абу-Гош – эталонный памятник тахунийской культуры. Жан Перро обнаружил там остатки четырехугольных домов. В нескольких километрах от этого места, в Мотце, была обнаружена сходная индустрия, в которой эта культура представлена лучше всего. Возможно, часть смешанного материала из Эль-Хиама относится к той же культуре.

В западной части Негева тахунийская культура, судя по всему, просуществовала намного дольше, а в Вади-Шаллале, недалеко от Газы, на нескольких поздненеолитических памятниках, население которых уже умело изготавливать керамику, были найдены кремневые орудия, несомненно принадлежащие к тахунийской индустрии.

Носители этой позднетахунийской культуры, судя по всему, стали первыми людьми, начавшими поддерживать регулярные контакты с населением южной Палестины и Египта. В Негеве были обнаружены по крайней мере два орудия, сделанные из египетского кремня. Поздняя тахунийская индустрия к тому же очень похожа на египетскую тасийскую культуру.

Поздняя тахунийская культура широко распространилась по пустыням, расположенным на юго-западной периферии «плодородного полумесяца». Свидетельства о ее присутствии были найдены в Вади-Добай, в Килве и на Синае. В этих областях было обнаружено большое число наконечников стрел, что говорит о том, какие особенности приобрела эта культура на периферии.

Ранний неолит датируется 8-м тысячелетием до н. э. Самая поздняя дата существования докерамического неолита в Иерихоне (судя по данным радиоуглеродного анализа) – примерно 5850 г. до н. э. Последние тахунийские орудия тасийской культуры в Египте, видимо, относятся к 5-му тысячелетию до н. э. и даже к началу 4-го. К этому времени на жизнь Палестины начали влиять новые этнические и культурные факторы.

Подобные контакты с Египтом поддерживались еще в додинастические времена. Возможно, кочевые племена из Негева или с Синая добирались до долины Нила тем же способом, что и бедуины в наши дни.

Свидетельства связей между Палестиной и додинастическим Египтом можно найти на наскальных рисунках в Негеве и соседних областях. Для них характерен тот же стиль, изображение того же оружия и способов охоты, как те, что применялись охотничьими сообществами, жившими в додинастические времена на окраинах долины Нила.

Когда тахунийцы уходили все дальше в пустыню, покидая свою родину, в Палестину с севера и востока прибыли новые люди. Некоторые из них уже умели изготавливать высококачественную керамику, а их материальная культура была непривычна для этих мест. Они впервые принесли на территорию Палестины обычай строить оседлые поселения (этот вопрос также считается дискуссионным – есть предположения о том, что появление нового типа поселений и керамических изделий не связано с изменением этнического состава населения этого региона. – Пер.), хозяйство которых основывалось, как правило, на земледелии, рыболовстве и охоте.

Ярмукская культура

В то время как некоторые носители тахунийской культуры смешивались с населением периферийных областей, а другие в поисках добычи продвигались все глубже в пустыню, в Палестине появились три новые неолитические культуры: ярмукская, культура прибрежных областей и характерная для керамического неолита Иерихона.

До недавнего времени археологи считали, что развитие неолитических культур в Палестине было процессом поступательным и что здесь был единый в культурном отношении регион. Впоследствии, правда, археологические данные заставили исследователей изменить свою точку зрения и прийти к выводу о том, что здесь все было далеко не так просто, как казалось ранее, – в маленькой Палестине друг с другом соседствовали различные культуры.

Здесь были центры, каждый из которых развивался по-своему, но существовали и места, где соседние культуры активно взаимодействовали. Но скорость культурного развития, характерную для этого периода, определить так и не удалось.

Все же ярмукская культура остается одной из главных загадок доисторической Палестины. Полностью она представлена только на одном памятнике – в Шаар-Хаголане. Он расположен в тупике, образовавшемся в том месте, где река Иордан пересекает долину Ярмук. Эта местность представляет собой треугольный кусок аллювиальной земли, который ограничивают Галилейское море, местности Голан и Башан, реки Ярмук и Иордан. Шаар-Хаголан прекрасно защищен этими естественными барьерами и дельтой реки Ярмук.

Хотя до сих пор не были найдены остатки зданий, на этом памятнике, вероятно, прожило несколько поколений оседлого населения. Долина Ярмук в исторические времена была частью очень важного караванного маршрута, соединявшего Иорданскую долину с Сирийско-Иорданским плато. А в Аль-Хассиме, расположенном к северо-востоку от Аммана, этот путь разделялся надвое. Одна его часть вела в Вади-Хуран и далее шла по направлению современной дороги из Аммана в Багдад, а другая входила в Вади-Сирхан – она до сих пор является важным караванным маршрутом, соединяющим Иорданию с Персидским заливом. Мы не знаем, откуда пришли носители ярмукской культуры, но вполне вероятно, что их корни нужно искать где-то на востоке. Некоторые из орудий, найденных в Шаар-Хаголане, были сделаны из халцедона, кварцита и других ископаемых, добываемых в Сирийской пустыне или на Иорданском плато.

Ярмукская культура, судя по всему, распространилась на довольно ограниченной территории. Помимо Шаар-Хаголана характерные для нее предметы были обнаружены на нескольких небольших памятниках в долине Беф-Шан. В долине Эздраэлона были найдены несколько поселений, расположенных недалеко от Телль-Кири и Йокнима, в которых вещи, характерные для ярмукской индустрии, смешаны с предметами прибрежной культуры. Несколько относящихся к ней артефактов, преодолев огромное расстояние, попали в южную Палестину и Сирию.

Для ярмукской культуры характерен смешанный тип хозяйства. Основными занятиями населения были рыболовство, земледелие и охота, причем расположение Шаар-Хаголана идеально подходит для первых двух занятий. В дельте реки Ярмук очень много рыбы, а местные аллювиальные почвы крайне плодородны.

Наиболее примечательной чертой ярмукской культуры является ее искусство. В Шаар-Хаголане за все время раскопок было обнаружено около ста предметов искусства, включая гальки с выгравированными на них изображениями и маленькие статуэтки из камня или глины. Многим галькам придавалась фаллическая форма, а на других схематично изображались человеческие головы. В некоторых из них фаллическая форма и выгравированные головы совмещались.

В ярмукском искусстве много изображений людей, причем, как правило, это женщины. Другие предметы, судя по всему, схематично изображают половые органы представителей обоих полов. Это искусство во многом схематично и символично, что часто приводило археологов в недоумение. Однако было сделано предположение: особое внимание, уделяемое женским половым органам, свидетельствует о том, что в этом обществе большую роль играла магия плодородия или его культ.

В одной статуэтке различные исследователи увидели «женскую грудь», «изображение очень толстого существа» и «двуполый символический объект», причем соглашения они так и не достигли. Другая небольшая статуэтка из известняка, длина которой достигала всего 7,5 сантиметра, представляет собой фигуру человека, чьи бедра обернуты куском ткани.

Самая красивая ярмукская статуэтка – это изображение сильно стилизованной человеческой головы с высокой шляпой или каким-то другим вертикальным головным убором. Ее сделали, прикрепляя маленькие комочки глины к основе для того, чтобы показать глаза, уши и рот. Эта статуэтка из Шаар-Хаголана, как и фрагменты других похожих на нее, уникальна и не похожа на все остальные предметы искусства.

Статуэтки из гальки, похожие на найденные в Шаар-Хаголане, были обнаружены вблизи от Гешера и в других местностях, расположенных недалеко оттуда. В Библе, очень важном порту средиземноморского побережья Леванта, они были найдены вместе с предметами, характерными для неолитической прибрежной культуры.

В число кремневых орудий, принадлежащих ярмукской культуре, входят пластины-пилы с зубчиками, хорошо отретушированные и заостренные шила, топоры, мотыги с тщательно отполированным рабочим краем, наконечники стрел и копий, иногда с аккуратной отжимной ретушью, скребки, резцы и микролиты. Этот комплекс орудий значительно отличается от характерного для тахунийской индустрии. В чем-то он очень похож на предметы иерихонской культуры, о которой мы поговорим в следующем разделе. Правда, они намного более разнообразны и тщательно обработаны. С полной уверенностью можно говорить, что такие орудия могли появиться только в культуре, в которой главную роль играли инструменты из кремня и в которой еще очень сильны были древние традиции.

Наличие в ярмукской культуре топоров свидетельствует о том, что неподалеку от поселения ее носителей росли деревья, которые эти люди интенсивно использовали. А присутствие наконечников стрел и копий говорит о большой роли, которую, очевидно, играла в их хозяйстве охота. Земледельческие орудия, такие как кирки и наконечники для палок-копалок, а также грузила для рыбной ловли – свидетельства того, что население занималось и этими видами деятельности.

Из камня делались веретенца (дискообразные «грузики» с дыркой, используемые для прядения нитей; их также лепили и из глины), а также ступы, пестики, зернотерки, миски и кубки. Подвески и бусы изготавливались из камня с добавлением кости, ракушек и глины. Предметы из кости встречаются редко, но было найдено несколько проколок, остриев и сверл.

Судя по керамике из Шаар-Хаголана, можно предположить, что носители ярмукской культуры делали ее уже очень давно – она хорошо прожжена и разнообразна. Но при этом мы ничего не знаем о том, как возникла традиция ее изготовления. Нам известно только то, что, когда носители ярмукской культуры пришли в Шаар-Хаголан, у них уже была развитая материальная культура. Следовательно, вряд ли ее формирование происходило в Палестине. У многих сосудов уже есть плоское донце, благодаря которому они могут стоять прямо. К тому же у некоторых из них появляются ручки-налепы и обычные петлевидные ручки, с помощью которых их можно было нести или подвешивать на что-то. Носители ярмукской культуры умели делать кувшины, сосуды с круглым горлышком, миски, глубокие чаши, маленькие открытые тарелки и сосуды со стянутым горлом.

Многие из этих керамических изделий были украшены простыми геометрическими орнаментами. И резные, и нарисованные орнаменты наносились до обжига. Чаще всего встречается орнамент «елочкой», образующий зигзагообразные линии. Иногда на поверхность сосуда при помощи красной краски наносят несколько линий. Часто такие полосы помещали рядом с резным орнаментом. В целом эти изделия сильно отличаются от характерных для иерихонской керамической индустрии и лишь отдаленно напоминают сосуды, изготовленные носителями прибрежной культуры.

Прибрежная культура

Когда носители ярмукской культуры жили в Шаар-Хаголане, а позднетахунийской – на Иудейских холмах и в Негеве, в северной Палестине и вдоль средиземноморского побережья появилась новая индустрия. Вероятно, первоначально она возникла на севере, в Киликии, расположенной в южной Анатолии. Оттуда она распространилась по всему побережью и достигла Палестины. Впоследствии она разделилась на три ветви, каждая из которых затем развивалась по-своему.

В Палестине Яков Каплан вел раскопки на двух памятниках, связанных с этой культурой. Речь здесь идет о Тулейлат-Баташи, расположенном в долине Сорек, и Вади-Раба, недалеко от Петах-Тиквы, что на равнине Шарон. В долине Эздраэлона недавно было открыто еще несколько памятников с более северными корнями. Они в основном сосредоточены на склонах холмов и в юго-восточной части долины, между Телль-Йокнимом и Мегиддо. В Израиле самый дальний от побережья памятник, где представлена эта культура, – Телль-Ели, находящийся в верхней части Иорданской долины, к югу от Галилейского моря. Его раскопал Моше Праусниц.

Предметы материальной культуры, найденные в регионе Антиохии и в верхней части Телль-аль-Иудайды и Таббат-аль-Хаммама, очень похожи на те, что были обнаружены в Мерсине. Очень мало известно о ранних периодах существования Угарита, важного древнего порта в Сирии, но вполне вероятно, что предметы, обнаруженные вдоль его побережья, аналогичны найденным на палестинских памятниках. На Антиохийской равнине и в Угарите мерсийские изделия с резным орнаментом сопровождаются сильно обожженными сосудами с красновато-коричневым и дымчато-коричневым ангобом.

Материальная культура Ливана, как, впрочем, и Библа, похожа на палестинскую больше, чем на характерную для более северных регионов. В нижних слоях Библа французская археологическая экспедиция во главе с профессором М. Дюнаном обнаружила индустрию, благодаря которой можно связать сиро-киликийский и палестинский комплексы. Орнаменты, вырезанные на керамике, очень похожи на те, что характерны для Телль-Абу-Зурейка, Телль-Кири, Хацореи долины Эздраэлона, и образцы со шнуровым орнаментом с Антиохийской равнины и из Мерсина. Пластины-пилы с зубчиками, пластины-серпы, наконечники стрел, топоры, тесла и кирки очень похожи на аналогичные орудия, обнаруженные в Палестине.

Для этой культуры характерна керамика, украшенная всевозможными резными орнаментами. Встречаются различные орнаменты, но чаще всего сосуды украшали выемками, иногда собранными в линию. Порой ими выложены геометрические фигуры. Чаще всего такой орнамент покрывает всю поверхность изделия. Многие сосуды украшены таким же образом и изнутри. Вероятно, подобный орнамент наносился перед обжигом при помощи заостренной кости или палочки. Так называемые «ногтевые вдавления» делались, очевидно, краем ракушки. Их можно увидеть в различных орнаментах. Появляются целые серии гребенок, или тонких параллельных линий, как прямых, так и волнистых, но чаще всего керамику украшали узорами из простых параллельных черточек. Сосуды со шнуровым орнаментом в Палестине находят редко. Везде в небольших количествах обнаруживают изделия с узором «елочкой», но в ярмукской культуре, в отличие от всех других индустрии, он преобладает. Помимо всего этого, применялись разнообразные резные орнаменты, а также узоры, нанесенные при помощи красок и обжига. Цвет варьируется от интенсивного красно-оранжевого до янтарного темно-коричневого и почти черного. Изготавливали кувшины с низким горлышком, котловидные сосуды со стянутым горлом, открытые чаши различных видов с толстыми овальными туловами. Археологи находят сосуды как с плоскими, так и с овальными донцами, с маленькими и большими, а также с петлевидными ручками и ручками-налепами.

Орудий из кремня здесь не так много, как в Шаар-Хаголане, но в целом они похожи. В Телль-Абу-Зурейке было обнаружено беспрецедентно большое число каменных шаров и веретенообразных каменных метательных снарядов. В число костяных орудий входят проколки, острия и сверла.

Прибрежная часть Палестины – пограничный регион распространения этой индустрии, заселенный довольно поздно, когда носители других культур уже положили конец развитию ее основных памятников – Мерсина и Антиохийской равнины.

Носители этой культуры, вероятно, занимались тем же, что и создатели ярмукской индустрии, хотя, судя по набору орудий, который мы находим на связанных с ними памятниках, земледелие играло в их хозяйстве большую роль, а охота – меньшую.

Культуры керамического неолита Иерихона

Несмотря на тот расцвет, который город переживал во времена докерамического неолита, Иерихон внезапно опустел, и люди не возвращались сюда на протяжении нескольких сотен лет. Затем здесь поселились люди, чьи традиции значительно отличались от характерных для их предшественников (некоторые исследователи считают, что смены населения Иерихона не произошло – город просто был построен заново. – Пер.). Во-первых, архитектурный облик города стал менее сложным, чем ранее. Первые его обитатели жили в полуземлянках. Это свидетельствует о том, что эти люди только недавно перешли к оседлому образу жизни. Однако город сохранился, и со временем его новые жители научились строить большие дома с каменными основаниями и стенами из кирпича-сырца.

В Иерихон, судя по всему, прибыли две основных волны этих людей. Каждая из них жила здесь на протяжении довольно долгого времени, причем в какой-то момент их развития они попали под влияние ярмукской культуры.

До настоящего времени культура, характерная для керамического неолита Иерихона, не была обнаружена нигде, кроме самого города, но ее элементы были найдены на различных памятниках вдоль реки Иордан и на склонах холмов Восточной Иудеи.

В Телль-Ели, расположенном к юго-востоку от Галилейского моря, всего в нескольких километрах от Шаар-Хаголана, Моше Праусниц обнаружил в слое прибрежной культуры иерихонскую керамику. Под этим слоем оказались два уровня периода докерамического неолита, а следовательно, хронология этого памятника такая же, как и Иерихона.

В Вади-Раба и Тулейлат-Баташи иерихонские черепки также были найдены в контексте прибрежной культуры. Недалеко от пещеры, расположенной возле Лахиша, в южном Израиле, был обнаружен еще один подобный черепок.

Самая поздняя дата докерамического неолита получена по результатам радиоуглеродного анализа – 5850 г. до н. э. плюс-минус 200 лет. Для более поздних периодов, вплоть до протогородского, датировки установить не удалось. В Иерихоне не были найдены артефакты, характерные для культур энеолита (гхассульская индустрия), появившихся в начале 4-го тысячелетия до н. э. Следовательно, иерихонская культура должна была угаснуть до этого времени. Вероятно, она просуществовала со второй половины 6-го до 5-го тысячелетия до н. э.

Благодаря данным радиоуглеродного анализа, в Библе 4600 г. до н. э. была продатирована развитая стадия прибрежной культуры. Учитывая более ранние фазы, можно предположить, что поселение здесь появилось и в конце 6-го – начале 5-го тысячелетия до н. э. То, что иерихонская и прибрежная индустрии существовали одновременно, доказывают как данные радиоуглеродного анализа, так и схожесть этих культур.

Керамику из Иерихона можно разделить на два основных типа: часть изделий груба, а часть прекрасного качества, богато украшенная. Грубую керамику делали из глины с большим количеством примесей, поэтому для того, чтобы изделие лучше держало форму, к глине добавляли солому, отпечатки которой можно увидеть как на внутренней, так и на внешней поверхности сосуда. Ее обжигали при очень низкой температуре, в результате чего изделие получалось мягким и хрупким. Высококачественную керамику изготавливали из хорошей, тщательно прожженной глины, но от использования соломы так и не отказались. Поверхность керамики покрыта кремовым ангобом (ангоб – декоративное керамическое покрытие, наносимое на поверхность керамического изделия и закрывающее цвет или грубую структуру его материала. – Пер.), а поверх него – красным, как правило рисуя углы и треугольники. Иногда некоторые части изделия полировали до блеска.

Со временем керамика становилась все более сложной. На нее стали влиять сосуды, относящиеся к ярмукской культуре. Когда развитие иерихонской керамики достигло своей наивысшей стадии, для нее стал характерен резной орнамент «елочкой», являющийся, как мы уже видели, неотъемлемой чертой ярмукской культуры.

Резцы в иерихонской культуре стали делать с поперечной ретушью, а черешковые наконечники стрел, характерные для индустрии докерамического периода, стали очень редкими. Ступы и каменные миски натуфийской и докерамических культур были заменены грубо сработанными каменными сосудами, имитировавшими форму деревянных. Кремневая индустрия также сильно изменилась и стала играть намного более скромную роль, чем раньше. Носители иерихонской культуры изготавливали огромное число пластин с крупными зубцами и прекрасно заостренные проколки, похожие нате, что были найдены в Шаар-Хаголане. Когда эти люди впервые пришли сюда, они, судя по всему, были кочевниками или полукочевниками. Но очень скоро они научились ориентироваться в новых условиях, использовать непривычные ранее ресурсы и строить дома. Постепенно они создали обширную материальную культуру, свидетельствующую об их оседлом образе жизни.

Когда иерихонская культура прекратила свое существование, Телль-эс-Султан, холм, на котором находился Иерихон, на какое-то время был покинут людьми. Большинство ученых считает, что это совпало по времени с разрастанием неподалеку, в Тулейлат-Гхассул, поселения земледельцев и что Иерихон был разрушен именно тогда, когда в начале 4-го тысячелетия до н. э. сюда пришли эти люди.

Неолитическая Палестина. Выводы

Первую докерамическую неолитическую культуру создали натуфийцы. В Палестине развивались различные варианты культур эпохи докерамического неолита. Из них лучше всего изучена тахунийская индустрия, носители которой жили в основном в горах центральной Палестины, расселившись впоследствии на юг и восток. Тахунийская культура просуществовала довольно долго, а в других регионах Палестины в это время уже поселились новые племена, принесшие сюда неизвестные ранее типы материальной культуры и более развитые традиции. Эти пришельцы принесли с собой умение изготавливать керамику, и, вероятно, некоторые носители тахунийской культуры переняли у них этот навык (другие исследователи считают, что начало изготовления керамики стало результатом длительного процесса, объясняя это тем, что население Палестины к тому времени уже довольно давно умело создавать различные изделия из глины. – Пер.).

Чуть позже, в 6-м тысячелетии до н. э., в Палестине появилась еще одна группа чужеземцев, пришедших, очевидно, с востока. Эти люди осели в Шаар-Хаголане, у реки Ярмук. Ярмукская культура существовала, по крайней мере частично, одновременно с прибрежной и иерихонской. В Иерихоне археологи обнаружили некоторые ее элементы, а отдельные черепки, кремневые орудия и предметы искусства характерных для нее типов были найдены на довольно обширной территории, включая поселения носителей прибрежной культуры и памятники долины Эздраэлона.

В то время как носители ярмукской культуры жили и развивали свою индустрию в центре Иорданской долины, на севере Палестины, в основном вдоль побережья, распространялась другая культура. Ее носители заняли часть долины Эздраэлона и прибрежных равнин, а также некоторые другие местности.

Третья группа людей, пришедших, вероятно, с востока, поселилась в Иерихоне. Артефакты, характерные для этой культуры, были найдены в Тулейлат-Баташи, Вади-Раба, Лахише, по всей южной Иудее и в Телль-Ели, расположенном в верхней части Иорданской долины.

Это только основа для дальнейших исследований. На многие вопросы до сих пор так и не удалось найти ответы. Больше всего ученых интересуют сейчас два из них: кем были носители ярмукской и иерихонской культур? Откуда они пришли? Нам известно, что в Палестине развивались, по крайней мере частично, одновременно друг с другом три неолитические в полном смысле этого слова культуры: ярмукская, прибрежная и иерихонская, – но мы не знаем, какая из них появилась первой. При этом у каждой из них были свои собственные традиции и, очевидно, происхождение. Еще до того, как их носители пришли в Палестину, они уже умели изготавливать керамику. Следовательно, в других регионах ее научились делать намного раньше, чем здесь.

Мегалитические памятники

В эпоху раннего земледелия некоторые народы Палестины строили мегалитические гробницы. Этот распространенный тип гробниц представляет собой несколько камней огромного размера, поставленных вертикально и перекрытых массивной горизонтальной плитой так, чтобы получилось сооружение, напоминающее стол. Часто эти камни весят несколько тонн, но древним каким-то образом удавалось перемещать их на значительные расстояния. Как правило, гробницу покрывали небольшой насыпью, состоящей из земли (курганы) или маленьких камней (каирны). Довольно часто именно по этим насыпям и определяют место расположения мегалитических гробниц. Обычно на довольно ограниченном пространстве обнаруживают большие скопления этих сооружений. Следовательно, можно предположить, что здесь же жили построившие их люди.

В Палестине мегалитические сооружения располагаются в пограничных и соседних с ними районах. Большинство из них сосредоточено в верхней части Иорданской долины, на Иорданском плато, в центральных горах и в южных пустынях. Там, где ранние земледельческие культуры были наиболее развиты, этих гробниц очень мало или нет вовсе. Мегалитов больше во внутренней части Палестины, причем чем западнее регион, тем их меньше.

Судя по всему, их никогда не сооружали в прибрежных регионах.

Ученые до сих пор не определили происхождение этих довольно распространенных памятников. В Западной Европе мегалитические гробницы строили таким же образом, как и в Палестине. Впервые они появились там в конце 4-го тысячелетия до н. э. Палестина – единственный в мире регион, где эти сооружения могли возникнуть раньше.

У европейских и ближневосточных гробниц много общего. В обоих этих регионах памятники окружают кольца из камней, их покрывают насыпи, на «крышах» вырезаны многочисленные чашеобразные углубления, причем одинаковы даже их форма и размер.

К сожалению, мы знаем очень мало о погребальных обычаях строителей палестинских мегалитических гробниц. Нам известно, что в районах Адейма и Моава сооружали более мелкие гробницы с одиночными или двойными погребениями (реже в них делались более массовые захоронения). Недавно в северных регионах было найдено неразграбленное одиночное погребение. Оно крупнее и, вероятно, более древнее. Но нам неизвестно, сколько умерших могло быть похоронено в подобных гробницах.

Эти памятники можно увидеть издалека, так как они расположены в самых заметных местах. Многие из них, возможно, в более поздние времена использовались вторично, а на протяжении нескольких последних веков большинство из них было потревожено охотниками за сокровищами.

Я уже упоминал мезолитическое погребальное сооружение из Эйнана, вероятно ставшее прототипом мегалитических гробниц. В Вади-Добай, на Иорданском плато, было раскопано несколько мегалитических памятников, соотносящихся, очевидно, с какой-то культурой эпохи до-керамического неолита. Другие мегалитические сооружения Палестины датируются более поздними периодами. Небольшие погребения в Адейме, считающиеся предтечами мегалитов, датируются первой третью 4-го тысячелетия до н. э., и вполне возможно, хотя это до сих пор не доказано, что мегалитические памятники из северной Палестины были построены в эпоху неолита. Как мы увидим выше, в конце 3-го тысячелетия до н. э. в Негеве тоже сооружали подобные гробницы.

Мегалитические памятники Палестины делятся на четыре основные группы: первая располагается в северной части Иорданской долины и на Хульской равнине, вторая – в Иордании, в местностях Голан и Башан, третья – в южной части Иорданской долины и вдоль побережья Мертвого моря, а четвертая – в Негеве.

Из всех этих категорий больше всего поражают мегалиты Иорданской долины и Хульской равнины. Здесь обнаружены различные мегалитические поля, или сосредоточения мегалитических памятников. Самое большое из них, состоящее из более ста сооружений, расположено в кибуце Шамир.

В эту группу входят два типа памятников. Первый получил название крытой аллеи. Он представляет собой короткую галерею с двумя-тремя камнями-подпорками с каждой стороны и таким же числом плит сверху. Средняя длина этих сооружений – от 1,5 до 5 метров. Второй вид представлен обычными «дольменами». (Этот термин обозначает «каменный стол».) Им придавали строго прямоугольную форму. Три плиты ставили вертикально, а на них клали четвертую. Вокруг большинства этих памятников были обнаружены остатки каменных насыпей. На верхней плите многих из них были найдены скопления чашеобразных выемок. На полях северной части Иорданской долины были открыты несколько кругов мегалитов, причем под многими из них оказалась подсыпка из гальки.

Недалеко от этих памятников археологи находят кремневые орудия и керамику, но, так как большинство из этих гробниц в более поздние времена было использовано повторно, датировать эти сооружения в настоящее время очень сложно.

Вторая крупная группа мегалитических памятников сосредоточена в основном в Иордании, в местностях Голан и Башан, где было найдено более четырех тысяч дольменов, причем некоторые из них располагались далеко к югу от Моава. Большинство из этих сооружений представляет собой простые прямоугольные дольмены с одной плитой-крышей. У других есть прямоугольный или круглый проход, прорубленный в одном из камней-подпорок. Продатировать их не удалось.

Две остальные группы представлены цистами (могильные ямы со стенами, облицованными каменными плитами. – Пер.), или маленькими дольменами, которые лучше всего представлены на некрополе Адейма. Некоторые исследователи предположили, что керамика, найденная здесь, относится к середине 4-го тысячелетия до н. э. В четвертую категорию входят небольшие цисты-каирны. Они, как правило, круглые, их средний диаметр составляет примерно 7 метров, а высота – около 1 метра. Они представляют собой небольшую приподнятую платформу из плоских камней, в центре которой находится погребальная камера. Этот вид мегалитов находят, как правило, в южных регионах Палестины, в Негеве, в Моаве и в Эдоме, где они часто стоят рядом с менгирами (вертикально врытыми в землю каменными столбами) и другими мегалитами. Судя по керамике, которая была здесь найдена, можно предположить, что эта группа памятников значительно более поздняя, чем все остальные, – она относится к концу 3-го тысячелетия до н. э.