Приблизительно с 600 по 559 г. в области Парса (Персия) царствовал Камбиз I (Камбужия)2, который находился в зависимости от мидийских царей. Если верить сообщениям Геродота (I, 107—108 и 111), Ксенофонта (Сугор., I, 2, 1; VIII, 2, 24), Диодора (IX, 24) некоторых других античных авторов, которые ссылаются на предания персов, Камбиз был женат на Мандане, дочери мидийского царя Астиага, и, таким образом, их сын Кир (Куруш) приходился Астиагу внуком. Большинство историков нашего времени принимают эту версию как достоверную [124, с. 224, примеч. 33; 403; 48, с. 83 и сл.], однако В. Хинц подвергает ее сомнению, полагая, что Кир достиг пятнадцатилетнего возраст еще до того, как Астиаг стал мидийским царем, и, следовательно, не мог быть внуком последнего [222, стб. 1025]. При этом Хинц ссылается на фрагмент из Динона, согласно которому Кир стал царем, когда ему было сорок лет, и правил после этого тридцать лет. Поскольку из вавилонских источников известно, что Кир умер в 530 г., он, следовательно, родился около 600 г.; по мнению Хинца, с этим согласуется и сообщение книги Даниила (V, 30—31), что «Дарию мидянину» (по Хинцу и некоторым другим ученым, под этим лицом имеется в виду Кир II) было шестьдесят два года, когда он стал царем Вавилонии, т. е. в 539 г. (дата захвата Вавилона персами). Однако эти соображения легко отвести, даже если считать достоверным сообщение Динона (в чем также можно сомневаться), так как Мандана могла быть выдана замуж за Камбиза еще до воцарения ее отца. Отметим попутно, что, по некоторым данным, другая дочь Астиага стала женой Навуходоносора, вавилонского царевича, еще в 614 г. [см. ссылки на тексты: 124, с. 216, примеч. 9].
О происхождении, детских и юношеских годах Кира сохранилось несколько противоречивых рассказов. Геродот (I, 95), например, знал четыре версии о возвышении Кира. Согласно Ксенофонту (Сугор., I, 2,1; IV, 25), еще в V—IV вв. о Кире существовали различные рассказы.
По Геродоту (I, 107—121), Астиагу приснился сон, истолкованный придворными жрецами-магами в том смысле, что его внук Кир станет царем вместо него. Поэтому Астиаг вызвал к себе из Персии беременную Мандану и через некоторое время, когда родился Кир, решил погубить его. Эту задачу он возложил на своего сановника Гарпага. В свою очередь, Гарпаг передал ребенка пастуху Митридату, одному из рабов Астиага, повелел бросить его в горах, где было полно диких зверей. Когда Митридат принес младенца в свою хижину в горах, его жена Спако только что родила мертвого ребенка. Родители решили воспитать Кира как своего сына, а мертвого ребенка оставили в уединенном месте в горах, одев его в роскошные одежды внука Астиага. После этого Митридат доложил Гарпагу, что он исполнил веленое. Гарпаг, послав верных людей осмотреть труп Кира и похоронить его, убедился, что приказ царя выполнен.
Когда Киру исполнилось десять лет, он однажды во время игры с детьми был избран ими царем. Но сын одного знатного мидийца отказался повиноваться Киру, и последний наказал его. Отец этого мальчика, Артембар, пожаловался Астиагу, что его раб бьет детей царских сановников. Кир был доставлен для наказания к Астиагу, у которого возникли подозрения, что это его внук, так как он заметил в нем черты фамильного сходства. Допросив Митридата под угрозой пыток, Астиаг узнал правду. Он жестоко наказал Гарпага, пригласив его на пир и тайно угостив его мясом собственного сына, сверстника Кира. Затем Астиаг снова обратился к магам с вопросом, грозит ли ему еще опасность со стороны внука. Те ответили, что сновидение уже сбылось, поскольку Кир был избран царем во время игры с детьми, и поэтому больше бояться его не надо. Тогда Астиаг успокоился и отослал внука в Персию, к его родителям.
Согласно Ктесию, рассказ которого сохранился у Николая Дамаскина, Кир вовсе не был внуком Астиага или Ахеменидом, а человеком низкого происхождения, из кочевого племени мардов. Его отец Атрадат по причине своей бедности занимался разбоем, а мать Аргоста пасла коз. Когда она была беременна Киром, ей приснился вещий сон, что ее сын добьется самого высокого положения в Азии. В поисках пропитания Кир попал во двор Астиага, где он был слугой: сначала уборщиком, а позднее стал носить светильники. Затем он был усыновлен евнухом Артембаром и вошел в милость к Астиагу, став царским виночерпием. Мидийский царь послал его подавить восстание племени кадусиев, но Кир сам поднял мятеж против Астиага и привлек на свою сторону восставших кадусиев. После этого Киру удалось захватить престол в Мидии, а впоследствии и в Персии.
Едва ли рассказ Ктесия можно счесть достоверным хоть в малейшей степени, так как из клинописных источников и Геродота известно, что Кир происходил из рода Ахеменидов, который принадлежал к персидскому племени пасаргадов. По мнению Р. Кента, версия Ктесия исходит отАртаксеркса II и была рассчитана на дискредитацию Кира II. На сочинение такого нелестного для последнего рассказа, согласно Кенту, Артаксеркса II побудил мятеж Кира Младшего, само имя которого ему было ненавистно, так как оно напоминало о лишении Киром II престола Аршамы, предка Артаксеркса II [246, с. 211]. Однако с таким предположением трудно согласиться, так как если даже Кир лишил власти Аршаму (ср. выше), то вряд ли через полтора с лишним века это кого-либо волновало. Кроме того, Артаксеркс II и Кир Младший были родными братьями и возводили свою генеалогию к одним и тем же предкам. Скорее можно присоединиться к точке зрения Р. Шуберта, что на версию Ктесия повлияла мидийская традиция, целью которой было опорочить Кира [360, с. 58]. По мнению А. Бауэра, рассказ о юности Кира, сохраненный Ктесием, — один из многочисленных предшественников греческой романтической литературы и содержит лишь отдельные верные детали [89, с. 32 и сл.]. Кроме Геродота и Ктесия о возвышении Кира рассказывают также Ксенофонт, Динон, Диодор, Помпеи Трог и Николай Дамаскин, но все их сведения восходят к указанным авторам [см. 89; 21, с. 417—424; 48, с. 83 и ел.; 47, с. 16 и сл.].
В 558 г. Кир II стал царем персидских оседлых племен, среди которых главенствующую роль играли пасаргады. Как и его отец Камбиз I, Кир находился в зависимости от мидийского царя. Кроме пасаргадов в союз персидских племен входили также марафии и маспии. В персепольских эламских текстах крепостной стены (рубеж VI—V вв.) встречается географическое и племенное название Мараппияш, которое, как это установил Э. Бенвенист, соответствует марафиям Геродота [PF, с. 773]. По мнению Г. Хумбаха, название марафии может иметь дословное значение «с колесницами», а название другого племени (маспии) — «с лошадьми», т. е. имеющие хорошие колесницы и лошадей [232, с. 154—156].
Центр Персидского государства располагался вокруг города Пасаргады, интенсивное строительство которого относится к начальному периоду правления Кира. Жившие в горах и степях Персии киртии, марды, сагартии и некоторые другие кочевые племена, а также оседлые племена кармании, панфиалеи и дерусии были покорены Киром позднее, по-видимому, после войны с Мидией [см. Herod. I, 125; Strabo XV, 3, 1; ср. 163, с. 261 и сл.].
Об общественной организации Персии того времени можно судить лишь в самых общих чертах, главным образом по аналогии с восточноиранскими племенами (их общественное устройство отражено в Авесте) и по данным истории персидского языка. Основной социальной ячейкой была большая патриархальная семья (*mäna-). Глава семьи (mänapati) был своего рода pater familias с неограниченной светской и духовной властью над всеми своими родственниками. Совокупность семей составляла род — viû и täuma. Родовая (а позднее и сельская) община, объединявшая ряд семей и руководимая своим старшиной (vivpati-), в течение многих веков оставалась могущественной силой. Роды были объединены в племя zantu- во главе с zantupati-. Несколько племен составляли область или страну (dahyu), которую возглавлял царь (xsäyabiya). Основными занятиями населения были земледелие и разведение скота, особенно коней.
2Этимологии имен Камбиза, Кира и Чишпиша вызвали в науке много споров. Ф. К. Андреас, Г. Хюзинг, А. Гоффманн-Кучке, Р. Фрай и некоторые другие считали эти имена эламскими [233, стб. 318—322; 228, с. 182; 68, с. 123, примеч. 59]. Р. Цадок обратил внимание на то, что в одном долговом документе из Вавилона, датированном 541 г. [VS III, 55], среди свидетелей упомянут некий Mar-du-u, сын Ku-ur-ra-su.- Первое имя может быть иранским или эламским, а второе — имя Кира (ср. Kur-ras в эламском документе из Суз [MDP, IX, 98]). Исходя из того, что указанный вавилонский документ составлен за два года до захвата Месопотамии персами, Цадок склонен считать Kurrasu эламским именем [423, с. 62 и сл.]. Однако в определении языковой принадлежности этого имени следует учесть следующие два момента. Во-первых, еще до завоевания Вавилонии персами в этой стране были лица, носившие иранские имена. Во-вторых, эламиты заимствовали многие иранские имена, и очень вероятно, что к числу последних относилось и имя Кира. В. Эйлере собрал большой материал, относящийся к имени Кира, но его попытка связать это имя с иранским корнем kur «слепой» [153] вызвала решительное возражение со стороны В. И. Абаева. Последний полагает, что имя Кира этимологизируется из иранского и имело значение «дитя», «герой», а имя Чишпиш переводится им как «мощный». Что же касается Камбиза, Абаев принимает мнение Я. Шарпантье, что это имя связано с названием упоминаемого в индийских источниках восточноиранского племени камбожа, жившего на территории современного Афганистана и говорившего на языке, близком к авестийскому [2, с. 288 и сл.; ср. 155, с. 54; 96, с. 44 и сл.].