Среди своих асхабов Посланник Господа обычно садился и вставал мягко. Часто в компании он садился, прижимая к себе колени и обвивая их руками; иногда ложился на спину, но если и ложился, то обычно перекидывал одну ногу поверх другой.
Говорил он медленно, порой повторяя одно и то же трижды. Он много жестикулировал, иногда охватывая большой палец левой руки правой ладонью. Когда он удивлялся какой-нибудь вещи, то ладони его были обращены в ее сторону, если он был зол, то переворачивал их. Также можно было понять, что пророк в гневе, когда он теребил бороду. А если громко смеялся, то обнажал зубы.
Если он клялся, то говорил: «Клянусь Тем, Кому принадлежит моя душа» или «Клянусь Аллахом».
В компании он никогда не сидел так, чтобы его колени возвышались над коленями того, кто сидел рядом.
Если же он решал зайти в чей-нибудь дом, то никогда не стоял в дверях, дожидаясь приглашения, но, по крайней мере, спрашивал позволения войти так: «Мир вам! Мир вам!»
Говорил он медленно, порой повторяя одно и то же трижды. Он много жестикулировал, иногда охватывая большой палец левой руки правой ладонью. Когда он удивлялся какой-нибудь вещи, то ладони его были обращены в ее сторону, если он был зол, то переворачивал их. Также можно было понять, что пророк в гневе, когда он теребил бороду. А если громко смеялся, то обнажал зубы.
Если он клялся, то говорил: «Клянусь Тем, Кому принадлежит моя душа» или «Клянусь Аллахом».
В компании он никогда не сидел так, чтобы его колени возвышались над коленями того, кто сидел рядом.
Если же он решал зайти в чей-нибудь дом, то никогда не стоял в дверях, дожидаясь приглашения, но, по крайней мере, спрашивал позволения войти так: «Мир вам! Мир вам!»