В Сирии династическая борьба начиная со 162 г. до н. э. создала долгожданный повод добиваться привилегий финансового характера. Доказательством может служить история Иерусалима. Когда Ионатан Маккавей предлагал свою поддержку тому, кто дороже заплатит, Деметрий (в 152 или 151 г. до н. э.) обещал евреям освобождение от налогов. В 145 г. до н. э. Деметрий II, получив 300 талантов, отказался от всех налогов, а в 142 г. до н. э. предоставил Иерусалиму [138] полный иммунитет. Эту привилегию впоследствии подтвердил Антиох VII.
Другим важным правом царя была возможность размещать в городах свои гарнизоны. В главе III рассматривалась роль этих военных постов в селевкидской системе управления. Насколько мне известно, не было ни одного случая отказа Селевкидов от этой царской прерогативы. Антиох III поставил гарнизоны в отвоеванных им городах Малой Азии.120) Антиох VII, признав в 141 г. до н. э. все привилегии Иерусалима, в 134 г. до н. э. все же стремился поставить свои гарнизоны в Иудее. Царь, наконец, мог частично ограничить свои верховные права властелина, провозглашая какой-либо город «священным и неприкосновенным».
Священное место, например алтарь божества, неприкосновенно. Именно в силу этого оно защищает от любого посягательства тех лиц, которым удалось добраться до него.121) Когда еврейский первосвященник Ония, спасаясь от Андроника, приближенного Антиоха IV, бежал в святилище в Дафне, Андроник убедил его, доверившегося клятвенному обещанию, покинуть убежище и, выманив за пределы священного участка, приказал убить.122) Солдаты проникли в храм в Антиохии, чтобы убить Клеопатру, жену Антиоха IX, по приказу ее сестры Трифены, супруги Антиоха VIII. Но так как несчастная цеплялась за статую богини, они отрубили ей руки, чтобы отделить от священного предмета, обеспечивавшего ей неприкосновенность.123)
Эти два примера достаточно хорошо показывают характер права убежища, практиковавшегося еще при Селевкидах: священные предметы переносят свою неприкосновенность на лиц, которые прикасаются к ним.
Подобный способ защиты, предоставлявшийся молящим и естественный с точки зрения греков и жителей Востока, мог создавать серьезные неудобства в условиях жизни больших держав. По греческому праву вообще запрещалось выдавать чужеземцев, которые [139] бегством спаслись от наказания: выдать беглеца правосудию другого города считалось нечестивым поступком.124)
В силу всего этого защита, вытекающая из неприкосновенности священных мест, имела значение только относительно правосудия города, распоряжавшегося святилищем. Однако державы — и Афинская и Азиатская — отнюдь не считались с партикуляризмом подчиненных им городов и обязывали их выдавать беглецов по своему требованию.125) Достаточно вспомнить дело Гарпала. Имперская юрисдикция не могла спокойно терпеть безнаказанности, даруемой преследуемым ею лицам в храмах тех самых городов, которым она в принципе отказывала в праве экстерриториальности. К этому следует добавить, что святилища в Азии в отличие от простых домов греческих богов были в большинстве случаев обширными населенными огороженными участками, где беглецы могли укрываться в течение месяцев и даже лет. Уже Мермнады и Ахемениды ограничили право асилии святилищ в том смысле, что только несколько привилегированных храмов могли отказать в выдаче беглеца царскому правосудию. Крез даровал подобную привилегию Артемиде Эфесской, Кир — богине «Диане Персидской»126) в Гиероцезарее, Дарий I — милетянам.127) В этих привилегиях, по-видимому, уточнялось, о какой именно форме применения асилии шла речь.128) Само собой разумеется, что права простого молящего, который искал убежища в священном месте, ни в какой степени не затрагивались царской регламентацией.129) Закон города Траллы от 351 г. до н. э. угрожает смертью любому человеку и его семье, который обидел молящих, укрывшихся в ограде Диониса Бакхия.130)
Селевкиды продолжали практику своих предшественников. Храмы, не получившие привилегии, не были никак защищены от вторжения царских чиновников.131) Святилище Зевса в Байтокайке получило привилегию неприкосновенности только во II в. до н. э.132) В привилегиях, дарованных Антиохом III Иерусалиму,133) ничего не говорится о привилегии асилии. И действительно, при Селевке IV Гелиодор явился, чтобы наложить руку на сокровища храма [140] Сиона.134) Только Деметрий I предложил евреям эту привилегию, но, так как его послание не было ратифицировано, иерусалимский храм никогда не пользовался этой прерогативой при Селевкидах.
В упомянутом послании Деметрия I уточняется, в чем заключалась привилегия асилии. Царь обещает, что «те, которые будут укрываться в храме Иерусалима и его ограде из-за долгов в царскую казну или любых других, будут свободны от всякого преследования, как сами, так и их имущество в пределах царства».135) Здесь отчетливо выступает смысл права убежища. Священное место защищает несчастного, привилегия асилии дает убежище даже осужденному. Таким образом, несостоятельные должники, укрывшись в привилегированном святилище, были бы там в безопасности, даже если их кредитором был фиск. Следует отметить, что селевкидское право асилии в отличие от права Лагидов не было безусловным: в птолемеевском Египте было запрещено под страхом смерти уводить какое-либо лицо со священной территории независимо от мотива, приведшего его в пределы священной ограды.136) Вместе с тем селевкидская привилегия асилии распространяется не только на личность укрывшегося в убежище, но и на его имущество, даже расположенное вне пределов святилища. В этом отношении она напоминает охранные личные свидетельства, дававшиеся Лагидами.137)
Само собой разумеется, что Селевкиды сохранили традиционное право убежища знаменитых храмов, как, например, Артемисиона в Эфесе, и вполне вероятно, что они даровали или подтвердили такую привилегию храма Аполлона в Дидимах138) и т. д. Однако, судя по имеющимся в нашем распоряжении источникам, селевкидские привилегии признавали неприкосновенность следующих святилищ:139) храма Плутона в Нисе, которому эта привилегия была дарована в 281 г. до н. э. Селевком I, затем подтверждена Антиохом III;140) Антиох III предоставил право асилии храму Аполлона и Артемиды в Амизоне;141) другой селевкидский правитель даровал асилию святилищу Зевса в Байтокайке;142) Деметрий I предложил эту привилегию иерусалимскому храму.143) [141]
Право убежища имело религиозное происхождение, если угодно, магическое; сущность его вполне материальная: неприкосновенность передается путем распространения силы, исходящей от алтаря, идола. Соединив с помощью веревок свой акрополь с храмом Артемиды, эфесцы сумели защитить себя от Креза, использовав внушаемый богиней благоговейный страх.144) Протяженность участка также варьировалась и временами определялась по-разному.145) Жители Смирны, по-видимому, первыми в Азии добились распространения неприкосновенности их главного храма на весь город и его территорию. Около 245 г. до н. э. Селевк II признал «неприкосновенность храма Стратоникиды Афродиты и священный и неприкосновенный характер Смирны».146) Дельфийский оракул дал одновременно и обоснование, и религиозную санкцию этому новшеству. Примеру Смирны последовало несколько городов селевкидской Азии.147) В числе их были следующие города селевкидской державы: Алабанда — около 200 г. до н. э.;148) Аскалон — «священный» город со 112/11 г. до н. э., «священный и неприкосновенный» со 109/08 г. до н. э.;149) Библ — «священный» город со времени Антиоха IV;150) Дамаск — «священный» город при Деметрии III (99—85);151) Эпифания-Хамат — во II в. до н. э.;152) Газа — «священный» город со 103/02 г. до н. э.;153) Лаодикея в Финикии — со 122/21 г. до н. э.;154) Птолемаида — «священный» город, затем «священный и неприкосновенный»;155) Росос — «священный» город около 100 г. до н. э.;156) Селевкия в Пиерии — [142] «священный» город начиная примерно со 150 г. до н. э., получила привилегию асилии в 139/38 г. до н. э.;157) Сидон — «божественный» начиная со 133 г. до н. э., «священный» не позднее 122/21 г. до н. э., «священный и неприкосновенный» со 121/20 г. до н. э.;158) Смирна — с 245 г. до н. э.; Теос — в 204 или 203 г. до н. э.;159) Тир стал «священным и неприкосновенным» в 141/40 г. до н. э., во время войны между Трифоном и Деметрием II;160) Ксанф был «посвящен» богам при Антиохе III.161)
В вышеприведенный список включены лишь те города, для которых должным образом засвидетельствовано существование этой селевкидской привилегии. Здесь нет, например, Милета, хотя в высшей степени вероятно, что цари Сирии около конца III в. до н. э. удовлетворили просьбу милетян о признании за ними права асилии.162) На бронзовых монетах некоторых городов Сирии и Киликии читается почетный титул «священный и неприкосновенный». Большинство этих монет относится к позднему периоду. Например, в Апамее этот титул появляется на монетах чекана 75 г. до н. э.163) Монеты других городов — Триполиса (начиная со 112/11 г. до н. э.), Лаодикеи и т. д., имеющие дополнительный эпитет «автономный», следует отнести к периоду независимости.164) Поэтому в приведенный выше перечень из городов этой категории включены только Росос и Эпифания165) (может быть, напрасно).
Титул «священный и неприкосновенный» достаточно ясен, он означает, что на всю территорию города распространяется привилегия асилии, предоставленная его святилищу. Другими словами, эта привилегия возвращает городу хотя бы частично экстерриториальность в вопросах юрисдикции, которой он лишился в результате подчинения царю. Царские чиновники отныне не могли заставить исполнить там судебный приговор, вынесенный в другом месте. Если судить по привилегиям, дарованным Лагидами египетским храмам, то эта привилегия, возможно, имела результатом полный иммунитет города: царские чиновники не должны были впредь ни судить там, ни прибегать к какому бы то ни было принуждению.
Но если всмотреться внимательно в вышеприведенный список получивших привилегию городов, видно, что две составные части титула «священный» и «неприкосновенный» не являются единым [143] целым. Любой город, обладавший правом убежища, был обязательно «священным», но Библ или Дамаск остаются «священными» городами, не будучи в то же время «неприкосновенными». Эпитет «священный» или в случае с Сидоном «божественный» являлся в некоторой степени чисто почетным в духе семитических традиций. Этим эпитетом именуют себя Библ и Сидон в финикийской легенде своих монет. Но если Аскалон, Сидон и даже чисто греческий город Селевкия в Пиерии называют себя вначале «священными», а затем «священными и неприкосновенными», можно предположить, что эти два термина скорее соответствуют двум различным юридическим состояниям.166) Это в некоторой степени подтверждается двумя селевкидскими документами. В неоднократно упоминавшемся выше письме Деметрия I ясно различаются право убежища, даруемое иерусалимскому храму, и характер священного города, предоставляемый этим же документом Иерусалиму: «Иерусалим вместе со своей округой будет священным и свободным от десятинных сборов и других налогов».167) Надпись на воротах города Ксанфа в Ликии гласит: «Великий царь Антиох ввиду своего родства с Латоной, Аполлоном и Артемидой посвятил им город».168) В 197 г. до н. э. Антиох III завоевал Ликию, подчинявшуюся прежде Лагидам. Он посвятил город Ксанф богам покровителям ликийцев; эти боги одновременно были богами его династии. Точно так же Александр приказал эфесянам уплатить богине Артемиде налог, следуемый персам.169) В самом деле, доходы с посвященной богам территории по праву принадлежали священной казне.170) Но в привилегии, дарованной Антиохом III городу Теосу, к формуле «священный и неприкосновенный» недвусмысленно добавлено «освобожденный от налогов». То же различие обнаруживается в привилегии, предоставленной Деметрием I Иерусалиму.171) Возможно, следует подумать о другом — и еще более значительном — преимуществе «посвящения» города непосредственного подчинения: уступка божеству не могла быть отменена. Как видно из одного птолемеевского документа, подчиненные города Малой Азии [144] жили в страхе, как бы сюзерен не уступил их «тирану»,172) будь то кондотьер,173) придворный или царская наложница. Последнее случилось с Тарсом и Маллом при Антиохе IV.174)
Царь мог предоставить такие привилегии по своему усмотрению, без учета религиозного характера города. Селевк II отказался в пользу арадян от своего права требовать выдачи преступников.175) Они «могли принимать беглецов из царства, не будучи обязанными их выдавать. Эти беженцы только не должны были покидать города без царского разрешения». На основе этого Арад, по словам Страбона, предоставил убежище нескольким впавшим в немилость влиятельным лицам, которые были за это признательны, и город в результате этой привилегии обогатился. Замечание Страбона подтверждает к тому же высказанное выше мнение, что право религиозного убежища при Селевкидах не было абсолютным. Из этой привилегии, по-видимому, исключались государственные преступления. В противном случае в дарованной арадянам привилегии не было бы ничего особенного.
Однако провозглашение города «священным и неприкосновенным» было более чем административным актом Селевкидов. Поскольку это было событие, связанное с религией, оно имело вселенский характер. Селевк II попросил «царей, династов, города и народы» признать асилию Смирны.176) Магнесия и Теос отправляли посольства во все области греческого мира, от Персидского залива до Итаки и вплоть до Рима, чтобы получить признание своей новой привилегии. В чем заключалось значение этого акта?
Распространенная теория видит в нем средство гарантировать нейтралитет какого-либо города.177) Но ни сами боги, ни их храмы никогда не оставались «нейтральными», а покорялись победителю. Артемида Эфесская или Аполлон в Дидимах не отказывали в изъявлении своей покорности ни одному завоевателю. Другие полагают, что объявление города священным освобождало его от военных действий.178) Однако Смирна, только что провозглашенная «священной и неприкосновенной», приняла участие в «войне Лаодики»,179) а [145] Милет, получивший тот же титул, оказался вовлеченным в войну с Магнесией.180) Кроме того, самым убедительным аргументом против этого мнения является то, что относящиеся к асилии документы никогда, насколько мне известно, не учитывают возможности конфликта, в который мог бы быть вовлечен священный город.181)
Приводимое у Диодора свидетельство Мегасфена разъясняет политический смысл провозглашения города священным. В то время как у греков, говорит посол Селевка I, вражеские армии опустошают сельские местности, в Индии земледельцы не претерпевают никакого ущерба от воинов, которые считаются с тем, что они «священны и неприкосновенны».182)
Таким же было положение «не принимающих участия в боевых действиях» (non-combattants) в европейском праве XIX в. Декреты, дарующие привилегию асилии тому или иному городу, дают ему тем самым статус «не участвующих в боевых действиях» (non-combattants).
Именно поэтому в них не предусматривается случай военного конфликта между «священным» городом и государством, признавшим за ним это качество. Городу, получившему право убежища, скорее гарантируется освобождение от насильственных действий в мирное время. Те, кто признает это право, обязуются запретить морской разбой против «священного» города, отказаться в его пользу от притязаний захвата или увода лиц и имущества, находящихся на территории, посвященной богу.183) Известно, что греческий обычай допускал подобные действия на основании узаконенных репрессалий — то, что называли συλαν или ρυσιάζειν. Предоставление асилии означало отказ от этого права. Царь, властелин «священного и неприкосновенного» города, отказывался в его пользу от своего права требовать выдачи преступника; другие города отступались от своего права на репрессалии в случае ущерба, причиненного их гражданам жителями «священного и неприкосновенного» города. Таким образом, последний пользовался юридическим иммунитетом, который гарантировал его жителям, по крайней мере в мирное время, редкую и завидную безопасность. [146]
115) Welles, 15. Ср. выше, примеч. 26.
116) OGIS, 228, стк. 7. Ср. выше, с. 102.
117) Suet. Claud., 25: «граждан Илиона... он (т. о. Клавдий) навсегда освободил от налогов, причем прочел адресованное им и написанное по-гречески письмо сената и римского народа, в котором они обещали царю Селевку свою дружбу и союз только в том случае, если он освободит от всяких повинностей их соплеменников — илионцев». Об этом апокрифическом документе ср. M. Holleaux. Rome, la Grèce et les monarchies hellenistiques, 1922, с. 46.
118) Diod., XXVIII.15.2; Liv., XXXV.16.6; App. Syr., 2.
119) Pol., XXI.24.8 = Liv., XXXVII.35.6; Pol., XXI.46 = Liv., XXXVIII.38.
120) App. Syr., 2: «когда же он (Антиох III) стал захватывать один за другим греческие города, то большинство их жителей, опасаясь захвата силой, подчинялись ему и принимали гарнизоны». Ср. Liv., XXXV.46.10: халкидяне отказались принять Антиоха III, прибывшего в Грецию под предлогом ее освобождения от римского владычества. По словам их представителя, «он не знает ни одного города в Греции, в котором стоял бы римский гарнизон, или который платил бы римлянам налог, или, будучи связан несправедливым договором, должен был бы подчиняться нежелательным ему условиям».
121) Об асилии в целом ср. E. Schlesinger. Die griechische Asylie. Giessen, 1933. Относительно селевкидского права асилии см. в особенности H. Sеуrig. — «Syria», 1939, с. 35-39, и трактовку этого вопроса у Р. Herrmann. — «Anadolu», IX (1965), с. 121-138.
122) Macch., 4, 33: «Ония удалился в неприкосновенное место — в Дафну, находящуюся вблизи Антиохии... тот же (Андроник), придя к Онии, коварно уверил его и, дав клятву, скрепленную рукопожатием... убедил выйти из убежища».
123) Iustin., XXXIX, 3, 10: «она сама (Трифена), призвав солдат, посылает их убить сестру. Поскольку они, войдя в храм, не смогли оторвать ее от статуи богини, которую она обнимала, они отрубили ей руки».
124) Ср. «Rev. de Phil.», 1937, с. 59.
125) Ср. Herod., I.154, а для эллинистической эпохи: Pol., XXX.9; I Macch., 15, 11.
126) Herod., I, 26; Tac. Ann., III.62. (Имеется в виду храм богини Анаит в Гиераполе, в римское время город был переименован в Гиероцезарею; Анаит отождествлялась с Артемидой. — Примеч. отв. ред.)
127) Tac. Ann., III.62. Ср. В. Haussoullier. Études, 1902, с. 268.
128) Ср. Welles, 68 = OGIS, 333.
129) Речь идет о ιχετεία, упоминаемой в тексте Welles, 64, ср. Welles, с. 57.
130) Miсhеl, 804; L. Robert. — «Coll. Froehner», I, Inscr. grecques, № 96.
131) В контракте 121 г. н. э. из Дуры, формуляр которого, возможно, восходит к селевкидскому времени, предусмотрен случай бегства в святилище; ср. М. Rostovzeff. — «Yale Classical Studies», II, 1931, с. 16.
132) Welles, 70.
133) Jos. Ant. XII.40.
134) II Macch., 3, 17.
135) I Macch., 10, 43: «и все, которые убегут в храм Иерусалимский и во все пределы его по причине задолженности в царскую казну и всякой другой, пусть будут свободны со всем, что принадлежит им в царстве моем».
136) Wilсken. Chresthomathie, 70. Ср. F. v. Woess. Das Asylwesen Aegyptens in der Ptolemäerzeit, 1923.
137) Wilсken. Urkunden d. Ptolemäerzeit, c. 104; D. Schäfer.— «Philologus», 1933, c. 296; cp. Cl. Préaux. — «Chromque d'Egypt», 1935, c. 109.
138) О право убежища в святилище Аполлона в Дидимах см. Haussoullier. Études, c. 268.
139) Ср. Strabo, XVI.2.6, с. 750: «Дафна... поселение с большой, тенистой рощей... в середине рощи находится священный участок с правом убежища и святилище Аполлона и Артемиды».
140) Welles, 9 и с. 262.
141) Welles, 39.
142) Welles, 70, стк. 13: και ειναι το μεν ιερον ασυλον — «предоставить святилищу право убежища».
143) Ср. примеч. 135.
144) Herod., I.20.
145) Ср. F. v. Woess. Das Asylwesen Aegyptens, 1923, с. 116.
146) OGIS, 228: τό τε ιερον το τας Άφροδίτας τας Στρατονικίδος κυι ταμ πόλιν των [Σμυρ]ναίων ιεραν και ασυλον ειμεν, καθάπερ ο τε βασιλευς επέστελκε [kai] a τω Σμυρναίων πόλις aξιοι — «в соответствии с предписанием царя и просьбой города Смирны признать священными и неприкосновенными святилище Афродиты Стратоникиды и полис Смирну».
147) Претензии на эту привилегию городов, не входивших в состав державы Селевкидов, встречаются редко; с такими просьбами обращались жители Анафа (IG XII, 3, 254=GD, I, 5146); Делос, Кеос и Тенос (ср. R. Flасeliére. Les Aitoliens á Delphes, 1937); Дельфы (M. Holleaux. — BGH, 1930, с. 39); Халкедон (SEG, IV, 720).
148) OGIS, 234. Заметим, что в этой дельфийской надписи говорится о признании права асилии алабандийцев амфиктионами, но нет речи о том, что Антиох III, прославляемый в этом документе, предоставил эту привилегию Алабанде. В связи с этим вспомним, что ни Антиох III, ни другие цари не признали привилегии асилии, о которой просила Магнесия на Меандре (Welles, с. 147).
149) G. F. Hill. — ВМС, Palaestina 1914, с. LIV; P. Herrmann.— «Anadolu», IX (1965), с. 118-139.
150) Монеты с финикийской легендой: «священный Библ»; Babelon, 671.
151) Монеты: Δημητριέων της ιερας. Ср. В. V. Head. Historia numorum2, 1911, c. 785.
152) Cp. G. Mасdonald. Greek Coins in the Hunterian Collection, III, 1905, с. 198.
153) G. F. Hill. Palaestina, 1914, с. 143.
154) P. Roussel. — BGH, 1911, с. 434: ο δημος ο Λαοδικέων των εν Φοινίκη της ιερας και ασύλου (110/09 г. до н. э.).
155) Seyrig. — RN, 1962, с. 26. Город стал «неприкосновенным», вероятно, в 126/25 г. до н. э. — Seyrig, с. 29.
156) Монеты с надписью ‘Ρωσέων ιερας предшествуют монетам с надписью ‘Ρωσέων της ιερaς και ασύλου.
157) Newell у Welles, с. 292, примеч. 3; H. Sеуrig. Notes on Syrian Coins, 1950, c. 21.
158) Rouvier. — «Journ. intern. archéol. numism.». Вып. V, № 1262 (= Babelon, 1 174): Σιδωνος θεας (180 г. селевкидской эры); Rouvier, там же, № 1272 (= Babelon, 1352): Σιδω — ιερ, ασυ (151 г. селевкидской эры).
159) P. Herrmann. — «Anadolu», IX (1965), с. 42, 97.
160) H. Seyrig. Notes on Syrian Coins, 1950, c. 19; он же. — «Syria», 1951, с. 228.
161) См. ниже, примеч. 187.
162) Syll3, 590.
163) H. Seyrig. — «Syria», 1939, с. 35, примеч. 3.
164) При сирийском владычестве город Мопсуеста назывался Селевкией. Титул «священная и неприкосновенная» появляется только на тех монетах, где город называется древним именем.
165) H. Seyrig. — «Syria», 1939, с. 39, примеч. 1.
166) Заметим, что Кизик в одном дельфийском оракуле провозглашается только «священным» (Michel, 852 = Syll 3, 1158).
167) I Macch., 10, 31 (ср. выше, примеч. 79 к гл. IV).
168) OGIS, 764 = ТАМ, II, 266: Βασιλευς μέγας ’Αντίοχος αφιέρωσεν την πόλιν τηι Λητωι και τωι ’Απόλλωνι και τηι ’Αρτέμιδι δια την προς αυτους αυνάπτουσαν συνγένειαν.
169) Arrian, I, 17.
170) Ср., например, межевые знаки доменов Афродиты Стратоникиды (Michel, 809): τέμενος ιερον ’Αφροδίτης Στρατονικίδος [ε]ξ ου η δεκάτη και το παραπεπραμένον απο των πλέθρων κατατάσσετ(α)ι εις τ[ας ιε]ρα[ς] προσόδους — «священный участок Афродиты Стратоникиды, с которого десятина и то, что дополнительно продается с земельных участков, причисляются к священным доходам», и акт признания римлянами Теоса священным городом (Syll3, 601 = Michel, 51): κρίνομεν ειναι την πόλιν και την χώραν ιεράν, καθως και νυν εστίν, και ασυλον και αφορολόγητον απο του δήμου των ‘Ρωμαίων — «мы постановляем, чтобы полис и хора были впредь, как и до сих пор, священными, неприкосновенными и свободными от налогов римскому народу».
171) О Теосе см. P. Herrmann. — «Anadolu», IX (1965), с. 138; о Иерусалиме — I Macch., 10, 31.
172) M. Woerrle. — «Chiron», VIII (1978), с. 202 (Тельмесс в 279 г. до н. э.).
173) Так, например, Олимпих в Миласе: BE, 1970, 549. Ср. A. Mastroсinque. La Caria et la Ionia meridionale in epoca ellenistica, 1979, Index s.v.; Hatto H. Sсhmitt. Untersuchungen zur Geschichte Antiochos dos Grossen, 1964, c. 242.
174) II Macch., 4, 30.
175) Strabo, XVI.2.14, c. 754 (см. примеч. 50).
176) OGIS, 228, ctk. 2, 12 (примеч. 146); OGIS, 229, стк. 11: ...εγραψεν δε και προς τους βασιλεις και τους δυνάστας και τας πόλεις και τα εθνη αξιώσας αποδέξασθαι τό τε ιερον της Στρατονίκιδος ’Αφροδίτης ασυλον ειναι και την πόλιν ημων ιεραν και ασυλον — «(Селевк II) обратился с посланиями к царям, династам, городам и народам с просьбой признать асилию святилища Афродиты Стратоникиды, а город наш — священным и неприкосновенным». О термине εθνος см. ниже, с. 153.
177) H. Usener. — «Rheinisches Museum», 1874, с. 38, но см. H. Seyrig и P. Herrmann (см. выше, примеч. 121).
178) W. W. Tarn. Hellenistic Civilisation, 1930, с. 76.
179) См. OGIS, 229.
180) Syll3, 633.
181) Римляне в 193 г. до н. э. ставили в вину сирийцам убийство римских солдат, находившихся на Делосе, но отнюдь не оккупацию священного острова. Liv., XXXV.51.
182) Diod., II.36.6: «у всех других людей враги, опустошая землю, разрушают насаждения, у них же, поскольку земледельцы считаются священными и неприкосновенными, они в полной безопасности возделывают землю вблизи места боевых действий». Ср. Diod., II.40.
183) Ср., например, Syll3, 563: και μηθένα Αιτωλων μγδε των εν Αιτωλίαι κατοικεόντων αγειν Τηίους μηδε τους εν Τέωι κατοικέοντας... αλλα ταν ασφάλειαν και ασυλίαν ειμεν αυτοις τα απ’ Αιτωλων και των εν Αιτωλίαι κατοικεόντων — «и пусть никто из этолян или живущих в Этолии не захватывает ни гражданина, ни жителя Теоса... да будет им безопасность и неприкосновенность со стороны этолян и живущих в Этолии». Ср. E. Schlesinger. Die Griechische Asylie. Giessen, 1933, с. 28.