Борис Александрович Гиленсон

История античной литературы. Книга 2. Древний Рим

3. Литература и культура в конце I в. до н. э. – начале I в. н. э. Общие тенденции

 

   РАСЦВЕТ ПОЭЗИИ. «Век Августа» – век поэзии. Увлечение ею носило всеобщий характер. Гораций не без удивления констатировал, что в Риме все пишут стихи, «умеющие и неумеющие», даже принцепс «баловался» стихотворством и сочинил поэму «Сицилия».

   Поэзия достигла своего высшего, классического выражения прежде всего в творчестве замечательной «пятерки»: Вергилия, Горация, Овидия, Тибулла и Проперция. Они трудились практически во всех стихотворных жанрах. Поэты «века Августа» опирались в первую очередь на опыт эллинов, начиная с Гомера и вплоть до «александрийцев». Но при этом не были, конечно, подражателями, демонстрируя и самобытность, и силу таланта.

   В целом в литературе, как и в других видах искусства, например в архитектуре, обозначился поворот к классическим формам, простым, ясным. Обогатилась тематика и укрепилась связь поэзии с общенациональными задачами.

   Формировался новый римский стиль, сочетавший гомеровскую простоту и величественность с той «гравировкой по металлу», отделкой формы, которая отличала «александрийцев». Возрос интерес к мифологии (у Вергилия, Овидия), что отражало интерес к «славному прошлому» Рима. Вергилий, самая крупная фигура эпохи, дал в «Энеиде» образец национальной эпической поэмы. Гораций осваивал лирические жанры, придав им, особенно оде, классическое совершенство. Блестящим мастером формы, наряду с Вергилием и Горацием, был Овидий, осуществивший поэтическую разработку мифологического наследия в «Метаморфозах» и «Фастах».



   ТИБУЛЛ. Мастером любовной элегии был Тибулл (Albius Tibullus, 51–19 г. до н. э.). Проживший короткую жизнь, он – автор двух книг элегий, отмеченных грустной интонацией. В ряде стихотворений поэт изливает свои чувства к красавице Делии, мечтает о жизни с ней на лоне природы. Но во время болезни поэта прелестница уходит к состоятельному любовнику. В первой книге элегий автор откровенен в своих переживаниях:

 

Я же – закованный раб; в оковах красавицы милой,

Будто привратник, сижу. Близ непреклонных дверей.

Слава меня не влечет, моя Делия: быть бы с тобою, —

Может, кто хочет, меня вялым, ленивым бранить.

Видеть бы только тебя на исходе последнего часа

И, умирая, тебя слабой рукой обнимать.

 

   Тибуллу удавалось передавать минорные, меланхолические настроения, им владевшие. К этому были основания. Другая возлюбленная Тибулла, гетера Немесида, красивая и бездушная, немало огорчала поэта, поскольку не скрывала того, что ее интересуют не возвышенные эмоции, выраженные стихотворным образом, а деньги и подарки.

   Тибулл примыкал к кружку полководца писателя Корвина Мессалы, ему покровительствовавшему. Отошедший при Августе от политической деятельности, Мессала, в отличие от Мецената, не поощрял близких ему поэтов, в том числе и Тибулла, к тому, чтобы льстить принцепсу. В своих элегиях Тибулл использовал традиционный размер – элегический дистих. В нем одна строка – гекзаметр, другая – пентаметр.



   ПРОПЕРЦИЙ. В жанре любовной элегии трудился и Проперций (Sextus Propertius, сер. I в. до н. э. – 15 г. до н. э.). Выходец из состоятельной семьи, входивший в кружок Мецената, друг Овидия, он испытал сильное влияние «александрийцев», особенно Каллимаха. Традиции последнего он перенес на римскую почву. Любовь – главная тема 4-х книг элегий Проперция.

   Немало искренних строк Проперция было вдохновлено Кинфией: под этим именем он воспел гетеру Гостию, непостоянство, а то и просто вероломство которой приносило ему душевный дискомфорт. В одной из элегий он пишет:

 

Нет, Кинфия, ложью не силься готовой

Свои вероломства прикрыть;

Богов не испытывай клятвою новой:

Дай прежние им позабыть.

О дерзкая, знай, что грозит тебе кара

И с нею печаль для меня,

Когда рокового ты силу удара

Почуешь средь ясного дня.

 

   В итоге он дает такой совет влюбленным:

 

Не верьте вы нежного чувства личине,

В ней правды ни на волос нет.

 

   Хотя Проперций отдавал дань времени, а в ряде стихов восхвалял Августа, его значение для поэзии, прежде всего, как тонкого и «нежного» (по выражению Овидия) лирика.



   ТИТ ЛИВИИ. Крупнейшим прозаиком рассматриваемого периода был выдающийся историк Тит Ливий (Titus Livius, 59 г. до н. э. – 17 г. н. э.), пользовавшийся августейшим благоволением.

   Всемирно известен его фундаментальный труд «История Рима от основания города», состоящий из 142 книг. В нем охвачены события от основания Рима, от прибытия на италийскую землю Энея (того самого, кто станет героем «Энеиды» Вергилия) до современного ему периода, до печальной для римлян битвы в Тевтобургском лесу (9 г. н. э.). О своем смелом по масштабности замысле Тит Ливий писал: «…Я найду радость в том, что и я, в меру своих сил, постарался увековечить подвиги главенствующего на земле народа; и, если в столь великой толпе писателей слава моя не будет заметна, утешением мне будет знатность и величие тех, в чьей тени окажется мое имя. Сверх того, сам предмет требует трудов непомерных – ведь надо углубиться в минувшее более чем на семьсот лет, ведь государство, начав с малого, страдает уже от своей громадности».

   Из всего этого крупномасштабного сочинения сохранилось только 35 книг. История для Тита Ливия не только кладезь увлекательных сюжетов и мозаика красочных характеров, она – «наставница жизни». Его труд одушевлен патриотическим пафосом, стремлением увековечить лучшие качества римлян: любовь к родине, чувство долга, практический ум, мужество, воинское искусство. Именно они позволили римлянам создать мощное государство, сделаться «владыками мира». Вместе с тем Ливий с тревогой писал об опасности: она виделась ему в неумеренном честолюбии политиков, в тирании и алчности. Одновременно он восхвалял добродетели предков, их обычаи; это отвечало политической философии Августа. Государственным идеалом Ливия была аристократическая республика.

   Отношение власти к литераторам обнажилось в это время с достаточной откровенностью. Вергилий и Гораций, как будет подробно рассмотрено, ставшие певцами официальной идеологии, были обласканы Августом. Овидий же, не угодивший принцепсу, испытал на себе его непреклонный нрав и сменил завидный статус популярного поэта на роль несчастного ссыльного.

   Римские поэты «века Августа» были популярны в России, активно переводились. Однако критики революционно-демократического направления (Белинский, Добролюбов, Чернышевский) были к ним во многом несправедливы, акцентируя внимание на идеологических моментах, поддержке ими августовского режима и идеологии.

   Белинский, например, исходил из упрошенного тезиса, согласно которому эпоха Августа была отмечена «национальным развратом», «добродетель была мертвым абстрактом». Гораций объявлялся родоначальником «меценатской поэзии»; Чернышевский обнаруживал у Вергилия отсутствие «простоты, свежести, искренности», с чем трудно согласиться. Нелестны характеристики Горация, данные Добролюбовым. Таким образом, критики распространяли на оценку римских поэтов свое неприятие российских литераторов «верноподданического» типа: Булгарина, Кукольника. Правда, тот же Чернышевский, как бы оспаривая собственный идеологический подход, писал: «Не восхищаться Горацием, Вергилием, Овидием может только тот, у кого не достает эстетического чувства. Форма у этих поэтов доведена до высокого совершенства, и нашему эстетическому чувству довольно этой одной капли хорошего, чтобы удовлетворяться и наслаждаться».

   Однако значимость названных поэтов не исчерпывается совершенством формы, что стало «общим местом» в трудах некоторых исследователей. В их творчестве, связанном с историческими реалиями августовской эпохи, были также выдвинуты коренные, «вечные» нравственно-этические и философские проблемы: жизнь и ее смысл; поиски идеала; дилемма личного и государственного, чувства и долга; любовь и ее проявления; поэтическое искусство и его назначение.

   Все это дало основание назвать эпоху, в которую творили эти поэты, «золотым веком» римской литературы.

Просмотров: 4808