СОЦИАЛЬНО-ПОЛИТИЧЕСКИЕ МОТИВЫ. Как демократический «низовой» жанр басня отзывалась на народные чаяния. Выражала она и настроения недовольства. Конечно, диссидентский дух в эпоху империи был небезопасен. Басня отчасти предоставляла подобную возможность благодаря намекам, иносказанию, аллегории. Тематика Федра разнообразна. Заметную роль играют социально-политические мотивы. Такова его знаменитая басня «Волк и ягненок» (Lupus et agnus), в которой в широком плане идет речь о произволе власть имущих, о праве грубой силы, что и выражено в заключительной сентенции:
Безусловно, Федру близки чувства людей малоимущих! Поэтому в его баснях подозрительное отношение к богатству, особенно к неправедно нажитому. Оказавшись на небе, Геркулес, воздавая всем богам знаки уважения, отворачивается от Плутоса, бога богатства. Свой поступок богатырь объясняет так:
Федр не устает напоминать: в обществе, разделенном на хозяев и рабов, царит несправедливость; добродетель не ценится, найденное в навозе жемчужное зерно оказывается ненужным («Петух и жемчужина»); процветают низкие люди («Об успехе негодяев»); тунеядцы ценятся выше тружеников («Пчелы и трутни перед судом осы»); невинные могут пострадать из-за «разборок» между хозяевами жизни («Лягушки в страхе перед дракою быков»); невежды эксплуатируют людскую доверчивость («Сапожник врач»).
ОБЩЕЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ПОРОКИ. Темы многих басен – пороки и изъяны, имеющие общечеловеческий характер. Изобличая их, Федр демонстрирует наблюдательность, психологическое чутье. Широко известен сюжет басни «Лиса и ворон» (Vulpes et corvus), восходящий к Эзопу. Объект насмешки – глупый ворон, поддавшийся на коварную лесть. Басня – пример такой композиции, когда мораль высказана уже во вступительных строках:
ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ ОСОБЕННОСТИ БАСЕН. В своих описаниях, сюжетосложении Федр немногословен. Главное для него не художественность, наглядность, а четко высказанная мысль, которая даже может «потеснить» повествовательную часть. При этом мораль могут высказывать не только автор, но и исторические персонажи: поэт Симонид («Симонид»); философ Сократ («Сократ к друзьям»), баснописец Эзоп («О шутке и серьезности», «Ответ Эзопа болтуну»). Однако наличие в басне дидактического элемента необязательно; она может быть чисто развлекательной, обыгрывать остроумное выражение, анекдотический случай («Орел, насмехающийся над вепрем»; «Эзоп и хозяйка»). Иногда басни «перерастают» в сказки («Меркурий и две женщины»); в легенды («Симонид, спасенный богами»); в анекдоты («Царь Деметрий и поэт Менандр»; «Шут и мужик»). Стиль Федра – суховатый, не лишенный схематизма; в нем редки украшения, удачные метафоры, баснописец не дает воли эмоциям. Зато он чуток к социальным явлениям, живо улавливая проявления несправедливости к слабым, порочности и двуличия.
Среди знаменитых сентенций Федра назовем такие: «Привычно звание друга, но верность редка»; «Теряет свое, кто жаждет чужого»; «Слава воздается не за знатность рода, а по заслугам».
ФЕДР В ВЕКАХ. Федр не был по достоинству оценен современниками. Философ Сенека и оратор Квинтилиан не удостоили его даже упоминанием. Сенека вообще полагал басню жанром, «не востребованным римским дарованием». Однако, когда в XVI в. была найдена рукопись Федра, на него обратили внимание писатели Возрождения. Некоторые сюжеты Федра использовал знаменитый французский баснописец Лафонтен (1621–1695). При этом его истории наполнялись новым социальным смыслом. Так, классическая басня «Волк и Ягненок» воспринималась в контексте французской действительности как безусловное указание на феодальное беззаконие.
Опыт Федра был использован мастерами русской басни, начиная с Сумарокова, Хемницера, Дмитриева, Измайлова. Крылов осваивал восходящие к Федру сюжеты в баснях «Волк и Ягненок», «Ворона и Лисица», «Лягушка и Вол», «Петух и жемчужное зерно», которые получили у него неповторимо-самобытное национальное выражение. Это проявилось, в частности, в искусстве и яркости деталей и сочности народного языка.
Федр – важнейшая веха в истории басенного жанра. Подводя итог своим творческим исканиям, он имел право сказать:
В другой басне «Корова, коза, овца и лев» (Vacca et capeila, ovis et leo) – прозрачный намек на верховную власть. Жизнь учит, что «союз» с сильным не сулит для слабого ничего доброго: когда коза, корова и несчастная овца во время совместной охоты со львом изловили тучного оленя, то дележ добычи прошел под знаком диктата сильнейшего. Олень был разделен на четыре части. Царь зверей так «рассчитался» со своими сотоварищами: первую часть он взял за то, что «зовется львом»; вторую – за то, что был «союзником» зверей; третью – по «праву самого сильного». Для обладания четвертой частью аргументов уже не нашлось. Лев просто объявил:
О людях говорится здесь, которые
Гнетут невинность, выдумавши поводы.
Социальная несправедливость – тема басни «Коршун и голубки». Голубки желали уберечься от лютого коршуна, который пообещал им защиту, если они поставят его царем. Но он, вступив на царство, стал их «бить и есть». Басня – предостережение тем, кто простодушно верит в посулы власти, неизменно тиранической и несправедливой. Актуальна и мораль басни «Осел и старик пастух» (Asinus ad senem pastorem). «Трусливый старик», услышав приближение вражеского войска, зовет осла бежать, чтобы не попасть в плен. Но осел ему не внемлет: ведь новая власть не станет тяжелее прежней. Мораль басни не «привязана» лишь к римской действительности.
И горе тому, кто к четвертой части притронется.
Иронией пронизана и близкая по проблематике басня «Лягушки, просящие царя». Неразумно просить у богов нового властителя, который может оказаться еще хуже нынешнего…
При перемене власти государственной
Бедняк меняет имя лишь хозяина.
Безусловно, Федру близки чувства людей малоимущих! Поэтому в его баснях подозрительное отношение к богатству, особенно к неправедно нажитому. Оказавшись на небе, Геркулес, воздавая всем богам знаки уважения, отворачивается от Плутоса, бога богатства. Свой поступок богатырь объясняет так:
В басне «Лиса и дракон» лиса, прорывающая нору, добирается до логова дракона, который денно и нощно стережет клад, спрятанный в земных недрах. Жизнь этого скупца незавидна, ничто его не радует, «ни звуки лирные», «ни благозвучье флейт». Он даже готов экономить на собственных похоронах.
Мне ненавистен тот, кто друг дурным.
И развращает всех, пленяя выгодой.
Федр не устает напоминать: в обществе, разделенном на хозяев и рабов, царит несправедливость; добродетель не ценится, найденное в навозе жемчужное зерно оказывается ненужным («Петух и жемчужина»); процветают низкие люди («Об успехе негодяев»); тунеядцы ценятся выше тружеников («Пчелы и трутни перед судом осы»); невинные могут пострадать из-за «разборок» между хозяевами жизни («Лягушки в страхе перед дракою быков»); невежды эксплуатируют людскую доверчивость («Сапожник врач»).
ОБЩЕЧЕЛОВЕЧЕСКИЕ ПОРОКИ. Темы многих басен – пороки и изъяны, имеющие общечеловеческий характер. Изобличая их, Федр демонстрирует наблюдательность, психологическое чутье. Широко известен сюжет басни «Лиса и ворон» (Vulpes et corvus), восходящий к Эзопу. Объект насмешки – глупый ворон, поддавшийся на коварную лесть. Басня – пример такой композиции, когда мораль высказана уже во вступительных строках:
В заключительных строках поэт возвращается к этой мысли, он ее уточняет и развивает:
Кто любит слышать похвалы коварных уст,
Позорно тот наказанный, раскается.
Тема басни «Волк и журавль» – человеческая неблагодарность. Журавль, извлекший кость из горла волка, напрасно надеялся если не на награду, то хотя бы на доброе слово. Но волк напомнил ему, что журавлю надо радоваться тому, что он целым унес ноги. Вновь мораль басни вынесена в ее «зачин»:
Отсюда видно, что всего важнее ум,
Сама добродетель уступает хитрости.
Для Федра, писателя демократического склада, неизменно актуально противопоставление честного труда и позорной праздности (басня «Муравей и муха»). В споре муха похваляется тем, что кормится объедками на трапезах богачей, в то время как муравей не знает отдыха. Но если у муравья – постоянные припасы, то муха – «в нужде беспомощна». О превосходстве труда над паразитическим существованием напоминает мораль басни:
Кто ждет от негодяя благодарности,
Грешит вдвойне.
Пагубно и подражание богачам и власть имущим (басня «Лопнувшая лягушка и бык» (Rana rupta et bos)). Читателю предлагается вывод: «Бессильный гибнет, подражая сильному». Поэт поучает читателя не обманываться видимостью вещей, а смотреть в их сущность (басня «Олень у источника»). Глядя в воду источника, олень восторгался красотой своих рогов; и сетовал на то, что его ноги слишком тонки. Когда же ему пришлось спасаться от охотников, именно быстрые ноги унесли его от врагов; зато, оказавшись в чаще леса, он запутался в густых ветвях рогами и оказался добычей охотничьих собак…
Такая басня учит видеть разницу
Меж тем, кто блещет ложными достоинствами,
И тем, чье украшенье – в добродетели.
ХУДОЖЕСТВЕННЫЕ ОСОБЕННОСТИ БАСЕН. В своих описаниях, сюжетосложении Федр немногословен. Главное для него не художественность, наглядность, а четко высказанная мысль, которая даже может «потеснить» повествовательную часть. При этом мораль могут высказывать не только автор, но и исторические персонажи: поэт Симонид («Симонид»); философ Сократ («Сократ к друзьям»), баснописец Эзоп («О шутке и серьезности», «Ответ Эзопа болтуну»). Однако наличие в басне дидактического элемента необязательно; она может быть чисто развлекательной, обыгрывать остроумное выражение, анекдотический случай («Орел, насмехающийся над вепрем»; «Эзоп и хозяйка»). Иногда басни «перерастают» в сказки («Меркурий и две женщины»); в легенды («Симонид, спасенный богами»); в анекдоты («Царь Деметрий и поэт Менандр»; «Шут и мужик»). Стиль Федра – суховатый, не лишенный схематизма; в нем редки украшения, удачные метафоры, баснописец не дает воли эмоциям. Зато он чуток к социальным явлениям, живо улавливая проявления несправедливости к слабым, порочности и двуличия.
Среди знаменитых сентенций Федра назовем такие: «Привычно звание друга, но верность редка»; «Теряет свое, кто жаждет чужого»; «Слава воздается не за знатность рода, а по заслугам».
ФЕДР В ВЕКАХ. Федр не был по достоинству оценен современниками. Философ Сенека и оратор Квинтилиан не удостоили его даже упоминанием. Сенека вообще полагал басню жанром, «не востребованным римским дарованием». Однако, когда в XVI в. была найдена рукопись Федра, на него обратили внимание писатели Возрождения. Некоторые сюжеты Федра использовал знаменитый французский баснописец Лафонтен (1621–1695). При этом его истории наполнялись новым социальным смыслом. Так, классическая басня «Волк и Ягненок» воспринималась в контексте французской действительности как безусловное указание на феодальное беззаконие.
Опыт Федра был использован мастерами русской басни, начиная с Сумарокова, Хемницера, Дмитриева, Измайлова. Крылов осваивал восходящие к Федру сюжеты в баснях «Волк и Ягненок», «Ворона и Лисица», «Лягушка и Вол», «Петух и жемчужное зерно», которые получили у него неповторимо-самобытное национальное выражение. Это проявилось, в частности, в искусстве и яркости деталей и сочности народного языка.
Федр – важнейшая веха в истории басенного жанра. Подводя итог своим творческим исканиям, он имел право сказать:
Каков бы ни был этот плод забав моих,
И добродетель и порок похвалят их.