Цезарь, «покончив со всеми делами и устроив их указанным образом... отправился сам сухим путем в Сирию».74)
Так заканчивается рассказ о войне в Александрии. Перед этим автор «Александрийской войны» сообщил о том, что Цезарь передал царскую власть Клеопатре и ее младшему брату. Таким образом, у читателя создается четкое представление о событиях. Цезарь победил, дал Египту правительство, гарантирующее лояльность по отношению к Риму, и после этого сразу покинул страну. Затем говорится о положении в других странах. Повсюду: в Малой Азии, Иллирии, Испании, Африке и в самой Италии — дела принимали неблагоприятный для [127] Цезаря оборот. Особенно опасная ситуация создалась в Малой Азии. Сын Митридата Великого, Фарнак, задумал вернуть давние владения своего отца. Казалось бы, получив столь тревожные известия, диктатор должен был немедленно покинуть Египет, где он и так провел без крайней необходимости много драгоценных месяцев, и поспешить в Малую Азию. Как же поступил Цезарь? Уехал ли он из страны, где пережил необыкновенные дни, заполненные войной и любовью? Может быть, автор «Александрийской войны» из уважения к полководцу обошел молчанием какой-то эпизод его жизни?
Весной 47 года Цицерон находился в итальянском порту Брундизий. Как и все в Риме, он с нетерпением ждал вестей с Востока. Великий оратор уже отчасти примирился с Цезарем и даже считал, что при сложившихся обстоятельствах его возвращение в Италию весьма желательно. Но вести из Египта были скудны и приходили с большим опозданием. Последнее полученное в Италии письмо от Цезаря было датировано декабрем 48 года. В конце апреля или в начале мая 47 года в Риме стало известно, что бои в Александрии прекратились. А Цезарь все не возвращался. В письме к своему другу Аттику Цицерон язвительно заметил: «Ведь он, по-видимому, удерживает Александрию так, что ему даже совестно писать о том...».75) Эта фраза звучала нарочито двусмысленно. И лишь 5 июля Цицерон пишет: «Есть слух, что он выехал из Александрии, — ненадежный, возникший на основании письма Сульпиция. Впоследствии его подтвердили все посланцы».76)
Поскольку письма из Египта в Рим шли около месяца, можно предположить, что Цезарь выехал из Александрии в начале июня. Так в действительности и было. В одной хронике есть указание о том, что Цезарь прибыл в Антиохию 28 июня. Значит, между окончанием войны и отъездом диктатора из Египта прошло больше двух месяцев! Слишком много для того, чтобы отдать распоряжения! Что же делал Цезарь все эти дни, когда во многих странах с нетерпением ожидали его возвращения? И почему автор «Александрийской войны» даже не упомянул о таком большом отрезке времени?
Ответы на эти вопросы мы находим в других источниках, которые сообщают, что Цезарь и Клеопатра [128] совершили двухмесячное путешествие на корабле в верховья Нила. Диктатора и царицу сопровождал флот, состоявший из четырехсот кораблей и лодок. Они доплыли до самых отдаленных южных областей. Их главной целью был осмотр великих памятников египетской старины. Цезарь и Клеопатра плыли на одном корабле.
Мы можем с большой точностью проследить по карте основные этапы этой прекрасной прогулки, любовной и познавательной в одно и то же время.
Немало памятников египетской архитектуры и скульптуры сохранилось до наших дней почти в том же виде, в каком они были при Цезаре и Клеопатре. Многое было разрушено на протяжении двадцати веков, но сохранившиеся следы и подробные описания позволяют восстановить утраченное.
Ни время, ни человеческие усилия не смогли нанести сколько-нибудь заметного ущерба гигантским пирамидам. Они стоят по сей день, такие же недосягаемые и величественные, как тогда, когда у их подножия стояли диктатор и царица. Но чтобы осмотреть пирамиды, нужно было остановиться в Мемфисе. Здесь высоких гостей непременно должен был приветствовать верховный жрец Пшерени-Птах, который около тридцати лет назад, еще мальчиком, короновал отца Клеопатры — Птолемея Авлета. Нынешний год был для него таким же счастливым и удачным, как и тот, тридцать лет назад. Во-первых, его город удостоили посещением египетская царица и римский диктатор. А во-вторых, верховному жрецу явился во сне сын божий, Имхотеп, пообещавший ему долгожданного сына, если в его храме будут выполнены художественные работы. Этому Пшерени-Птах радовался больше всего. Жена верховного жреца как раз ждала ребенка.
74) Александрийская война, 33, — в кн.: «Записки Юлия Цезаря», стр. 378.
75) Цицерон, Письмо к Титу Помпонию Аттику, в Рим (Att., XI, 15, 1), — в кн.: Марк Туллий Цицерон, Письма, т. II, М.-Л., 1950, стр. 351.
76) Там же, стр. 359 (Att., XI, 25, 2).