В ранний период Империи продолжает развиваться и римская историография. К замечательным именам историков Саллюстия, Тита Ливия, Светония добавляется еще одно – Корнелия Тацита, (Publius Cornelius Tacitus), пожалуй, самое звонкое и всемирно знаменитое. О жизни Тацита известно немного. Он родился около 55 г. н. э. при Нероне, умер около 120 г. Происходил из старинной семьи всадников и получил прекрасное образование. Его учителем был Марк Фабий Квинтилиан, теоретик ораторского искусства, педагог, автор известного произведения «Воспитание оратора».
Биография Тацита – пример того, когда из-под крыла прекрасного учителя выходит еще более знаменитый ученик. (Нам уже приходилось отмечать подобное обстоятельство в жизни знаменитых людей: Александра Македонского воспитывал Аристотель, Аристотеля – Платон, Платон – ученик Сократа.)
Тацит занимал высокие должности в государственной иерархии, был консулом, а при императоре Траяне – наместником провинции Африка. Тацит создал жизнеописание («De vita et moribus Julii Agricolae») своего славного зятя Юлия Агриколы (40–93 гг. н. э.), полководца, завоевателя Британии. Тацит представил Агриколу мужественным воином, образцовым наместником, носителем римских добродетелей. Богатый жизненный опыт позволил Тациту воочию познакомиться с самим механизмом власти в Риме. Личные впечатления и наблюдения, помноженные на аналитический талант историка и писательское искусство, позволили ему создать сочинения, ставшие всемирно знаменитыми; прежде всего, два фундаментальных труда: «Анналы» («Annales») и «История» («Historiae»). В первом из них (состоявшем из 16 книг) охватывается время от кончины «божественного Августа» до бесславного падения Нерона. Во втором (из 5 книг) – время от 69 г., смут, начавшихся после Нерона, до 96 г., смерти императора Домициана.
В своих сочинениях Тацит предстает как патриций староримского закала, ненавидящий деспотию и произвол. И хотя он декларирует свое художественное кредо – писать, следуя собственной знаменитой формуле: «без гнева и ненависти» (sine ira et studio), за его внешне объективной, холодноватой манерой ощущается трудно скрываемое презрение к преступникам на троне, таким, как Калигула и особенно Нерон, которые запятнали себя кровавыми беззакониями. Явно выражая неодобрение многим сторонам императорской власти, Тацит вместе с тем дает понять, что время Республики безвозвратно ушло.
Повествование у Тацита плотно насыщено яркими деталями, подробностями, зарисовками, относящимися к быту верхов, к нравам Палатинского холма. Перед нами развертывается бесконечная череда насилий и убийств, заговоров, интриг, «подковерной» борьбы и вырывающейся на поверхность схватки за власть, столкновений честолюбий, коварства и безрассудства. И все же Тацит не склонен пользоваться одними лишь мрачными красками: «Время это вовсе не было лишено людей добродетельных и оставило нам также хорошие примеры. Были матери, которые сопровождали своих детей, вынужденных бежать из Рима; жены, следовавшие за своими мужьями в изгнание; друзья и близкие, не отступившиеся от опальных; зятья, сохранившие верность попавшему в беду тестю; рабы, чью преданность не могли сломить и пытки; мужи, сносившие несчастья, стойко встречавшие смерть и уходившие из жизни, как прославленные герои древности».
Приведенный отрывок – образец стиля Тацита, предельно четкого и емкого по мыслям и фактуре. Он избегает внешней красивости, риторических эффектов, но факты, изобильно насыщающие его текст, придают чтению Тацита неизменную увлекательность. За внешне спокойным, чуть ли не бесстрастным повествовательным тоном постоянно ощущается внутренний драматический пульс.
Тацит – мастер исторического портрета. Как живые встают со страниц его сочинений многогранные, колоритные фигуры римской истории начала I в. н. э.: хитроумная расчетливая Ливия, жена Августа; бесстыдная Мессалина; странноватый Клавдий; Нерон, с годами обнажающий худшие черты извращенной натуры; тонкий философ и искусный царедворец Сенека; несчастная Октавия; беспощадный приспешник Нерона Тигеллин. Идеал Тацита – старый добрый Рим. А также те правители и государственные мужи, которые в эпоху позорного бесчестья сумели сохранить добродетель. Таков его родственник Юлий Агрикола. Живописен и точен Тацит в описании массовых сцен, значительных событий: среди них картина знаменитого пожара Рима в 64 г., который, по слухам, был учинен Нероном.
Вот образец тацитовской характеристики Поппеи Сабины, ставшей женой Нерона, воплотившей в себе худшие стороны нравов Палатинского холма: «У этой женщины было все, кроме честной души; именно мать ее, превосходившая красотой всех женщин, дала ей вместе со славой и красоту; богатства ее были достаточны для блеска рода; речь ее была ласкова, и ум был лишен бойкости. Она старалась иметь скромный вид и в то же время распутничала. Редко показывалась на публике и то с полузакрытым лицом для того, чтобы не насыщать обращенных на нее взоров, или потому, что так ей шло лучше. Репутации она никогда не щадила, не делала различия между мужьями и любовниками и не подчиняясь ни своим, ни чужим привязанностям: откуда ожидалась выгода, туда и несла свое сладострастие. Таким образом, ее, в то время когда она была замужем за римским всадником Руфием Криспином, от которого родила сына, соблазнил Отон – как молодостью и роскошью, так и тем, что он считался пользующимся самою горячею дружбою Нерона. И нимало не медля, вслед за прелюбодеянием, они сочетались браком». Отон намеренно похвалялся перед Нероном прелестями своей жены, что распалило зависть императора, который развел Поппею со своим другом и женился на ней. Поппея была причастна к убийству матери Нерона Агриппины, а также ссылке и затем казни его бывшей жены Октавии. Поппея погибла от удара ногой, который нанес ей Нерон.
ЗНАЧЕНИЕ ТАЦИТА. Сюжеты и характеры, запечатленные Тацитом, оказались бесценными источниками, на которые опирались в своих исторических сюжетах писатели более поздних эпох. Они послужили документальной основой для трагедий Корнеля («Отон») и Расина («Британик»). В эпоху Просвещения Тацит воспринимался как обличитель венценосного деспотизма. Французский поэт Мари Жозеф Шенье писал: «Имя Тацита заставляет тиранов бледнеть». «Бичом тиранов», «великим сатирическим писателем» называл его и Пушкин, который внимательно штудировал римского историка в пору написания народной трагедии «Борис Годунов». Тогда, в 1825 г., находясь в Михайловском, Пушкин пишет небольшую работу «Замечания на «Анналы» Тацита». В ней он излагает и комментирует особенно понравившиеся ему места из сочинений Тацита, отмечает тонкие характеристики, психологические находки, детали, замеченные им у римского писателя. Безусловно, что Тацит был в числе факторов, сыгравших свою роль в формировании исторической методологии Пушкина.
ПЕРИОДИЗАЦИЯ ЛИТЕРАТУРЫ «СЕРЕБРЯНОГО ВЕКА». В истории литературы «серебряного века» выделяются два этапа. Первый этап охватывает время от смерти Августа до убийства Нерона, когда у власти находились родственники Августа, императоры, принадлежавшие к линии Юлиев и Клавдиев: Тиберий (14–37); Калигула (37–41); Клавдий (41–54); Нерон (54–68). Все четыре названных императора (включая, видимо, и Тиберия) были устранены насильственным способом. В это время творили Сенека, Петроний, Лукан, Федр.
Второй этап – правление императоров из династии Флавиев (Веспасиан, Тит, Домициан), с 69 до 96 г., а также тех, кто находился на троне после них (Нерва, Траян, Адриан) с 96 по 138 г. Это время было более спокойным, хотя положение писателей оставалось нелегким. В это время наиболее значительными фигурами в литературе были Марциал, Ювенал, Тацит.
Биография Тацита – пример того, когда из-под крыла прекрасного учителя выходит еще более знаменитый ученик. (Нам уже приходилось отмечать подобное обстоятельство в жизни знаменитых людей: Александра Македонского воспитывал Аристотель, Аристотеля – Платон, Платон – ученик Сократа.)
Тацит занимал высокие должности в государственной иерархии, был консулом, а при императоре Траяне – наместником провинции Африка. Тацит создал жизнеописание («De vita et moribus Julii Agricolae») своего славного зятя Юлия Агриколы (40–93 гг. н. э.), полководца, завоевателя Британии. Тацит представил Агриколу мужественным воином, образцовым наместником, носителем римских добродетелей. Богатый жизненный опыт позволил Тациту воочию познакомиться с самим механизмом власти в Риме. Личные впечатления и наблюдения, помноженные на аналитический талант историка и писательское искусство, позволили ему создать сочинения, ставшие всемирно знаменитыми; прежде всего, два фундаментальных труда: «Анналы» («Annales») и «История» («Historiae»). В первом из них (состоявшем из 16 книг) охватывается время от кончины «божественного Августа» до бесславного падения Нерона. Во втором (из 5 книг) – время от 69 г., смут, начавшихся после Нерона, до 96 г., смерти императора Домициана.
В своих сочинениях Тацит предстает как патриций староримского закала, ненавидящий деспотию и произвол. И хотя он декларирует свое художественное кредо – писать, следуя собственной знаменитой формуле: «без гнева и ненависти» (sine ira et studio), за его внешне объективной, холодноватой манерой ощущается трудно скрываемое презрение к преступникам на троне, таким, как Калигула и особенно Нерон, которые запятнали себя кровавыми беззакониями. Явно выражая неодобрение многим сторонам императорской власти, Тацит вместе с тем дает понять, что время Республики безвозвратно ушло.
Повествование у Тацита плотно насыщено яркими деталями, подробностями, зарисовками, относящимися к быту верхов, к нравам Палатинского холма. Перед нами развертывается бесконечная череда насилий и убийств, заговоров, интриг, «подковерной» борьбы и вырывающейся на поверхность схватки за власть, столкновений честолюбий, коварства и безрассудства. И все же Тацит не склонен пользоваться одними лишь мрачными красками: «Время это вовсе не было лишено людей добродетельных и оставило нам также хорошие примеры. Были матери, которые сопровождали своих детей, вынужденных бежать из Рима; жены, следовавшие за своими мужьями в изгнание; друзья и близкие, не отступившиеся от опальных; зятья, сохранившие верность попавшему в беду тестю; рабы, чью преданность не могли сломить и пытки; мужи, сносившие несчастья, стойко встречавшие смерть и уходившие из жизни, как прославленные герои древности».
Приведенный отрывок – образец стиля Тацита, предельно четкого и емкого по мыслям и фактуре. Он избегает внешней красивости, риторических эффектов, но факты, изобильно насыщающие его текст, придают чтению Тацита неизменную увлекательность. За внешне спокойным, чуть ли не бесстрастным повествовательным тоном постоянно ощущается внутренний драматический пульс.
Тацит – мастер исторического портрета. Как живые встают со страниц его сочинений многогранные, колоритные фигуры римской истории начала I в. н. э.: хитроумная расчетливая Ливия, жена Августа; бесстыдная Мессалина; странноватый Клавдий; Нерон, с годами обнажающий худшие черты извращенной натуры; тонкий философ и искусный царедворец Сенека; несчастная Октавия; беспощадный приспешник Нерона Тигеллин. Идеал Тацита – старый добрый Рим. А также те правители и государственные мужи, которые в эпоху позорного бесчестья сумели сохранить добродетель. Таков его родственник Юлий Агрикола. Живописен и точен Тацит в описании массовых сцен, значительных событий: среди них картина знаменитого пожара Рима в 64 г., который, по слухам, был учинен Нероном.
Писатель мирового масштаба, Тацит оставил сочинения, сочетающие эстетическую значимость и познавательную ценность. Они – уникальные свидетельства жизни императорского Рима в послеавгустовские десятилетия.Тацит был современником страшного извержения вулкана Везувия в 79 г. н. э., засыпавшего пеплом город Помпею в провинции Кампанья. Это трагическое событие нашло отражение в искусстве, в частности в картине Карла Брюллова (1790–1852) «Последний день Помпеи» (1830–1833), отмеченной глубоким драматизмом образов, ставшей вехой в развитии русской живописи. Чтобы передать атмосферу и колорит Рима, Брюллов около 10 лет прожил в Италии. Начатые в 1748 году раскопки Помпеи (до настояшего времени открыто около 1/5 города) позволили обнаружить богатейший пласт римской материальной культуры.
Вот образец тацитовской характеристики Поппеи Сабины, ставшей женой Нерона, воплотившей в себе худшие стороны нравов Палатинского холма: «У этой женщины было все, кроме честной души; именно мать ее, превосходившая красотой всех женщин, дала ей вместе со славой и красоту; богатства ее были достаточны для блеска рода; речь ее была ласкова, и ум был лишен бойкости. Она старалась иметь скромный вид и в то же время распутничала. Редко показывалась на публике и то с полузакрытым лицом для того, чтобы не насыщать обращенных на нее взоров, или потому, что так ей шло лучше. Репутации она никогда не щадила, не делала различия между мужьями и любовниками и не подчиняясь ни своим, ни чужим привязанностям: откуда ожидалась выгода, туда и несла свое сладострастие. Таким образом, ее, в то время когда она была замужем за римским всадником Руфием Криспином, от которого родила сына, соблазнил Отон – как молодостью и роскошью, так и тем, что он считался пользующимся самою горячею дружбою Нерона. И нимало не медля, вслед за прелюбодеянием, они сочетались браком». Отон намеренно похвалялся перед Нероном прелестями своей жены, что распалило зависть императора, который развел Поппею со своим другом и женился на ней. Поппея была причастна к убийству матери Нерона Агриппины, а также ссылке и затем казни его бывшей жены Октавии. Поппея погибла от удара ногой, который нанес ей Нерон.
ЗНАЧЕНИЕ ТАЦИТА. Сюжеты и характеры, запечатленные Тацитом, оказались бесценными источниками, на которые опирались в своих исторических сюжетах писатели более поздних эпох. Они послужили документальной основой для трагедий Корнеля («Отон») и Расина («Британик»). В эпоху Просвещения Тацит воспринимался как обличитель венценосного деспотизма. Французский поэт Мари Жозеф Шенье писал: «Имя Тацита заставляет тиранов бледнеть». «Бичом тиранов», «великим сатирическим писателем» называл его и Пушкин, который внимательно штудировал римского историка в пору написания народной трагедии «Борис Годунов». Тогда, в 1825 г., находясь в Михайловском, Пушкин пишет небольшую работу «Замечания на «Анналы» Тацита». В ней он излагает и комментирует особенно понравившиеся ему места из сочинений Тацита, отмечает тонкие характеристики, психологические находки, детали, замеченные им у римского писателя. Безусловно, что Тацит был в числе факторов, сыгравших свою роль в формировании исторической методологии Пушкина.
ПЕРИОДИЗАЦИЯ ЛИТЕРАТУРЫ «СЕРЕБРЯНОГО ВЕКА». В истории литературы «серебряного века» выделяются два этапа. Первый этап охватывает время от смерти Августа до убийства Нерона, когда у власти находились родственники Августа, императоры, принадлежавшие к линии Юлиев и Клавдиев: Тиберий (14–37); Калигула (37–41); Клавдий (41–54); Нерон (54–68). Все четыре названных императора (включая, видимо, и Тиберия) были устранены насильственным способом. В это время творили Сенека, Петроний, Лукан, Федр.
Второй этап – правление императоров из династии Флавиев (Веспасиан, Тит, Домициан), с 69 до 96 г., а также тех, кто находился на троне после них (Нерва, Траян, Адриан) с 96 по 138 г. Это время было более спокойным, хотя положение писателей оставалось нелегким. В это время наиболее значительными фигурами в литературе были Марциал, Ювенал, Тацит.